Булат Окуджава. Вся жизнь – в одной строке - стр. 33
Рассказ настолько документальный, что портрет его героя получился очень точной копией с портрета Родина:
Это был ещё довольно-таки молодой человек среднего роста, с растопыренными ушами, жилистый, с внезапной непредсказуемой улыбкой на маленьком, с кулачок, скуластом лице[24].
Хотя роста Родин был всё-таки скорее не среднего, а небольшого. И, как многие подобные люди (видимо, в качестве компенсации за недостаточный рост), имел пылкий темперамент. Во всём ладный человек – подвижный и весёлый, плясун и бонвиван, в части темперамента и отношения к женскому полу он был в чём-то даже схож с директором школы.
Откуда известно, как выглядел прототип героя рассказа? Так есть же фотография! На которой, кстати, запечатлено и бессмертное пальто автора рассказа, которое он описывает так:
Моё же пальто было совсем иным. Его материал тоже назывался драпом, но напоминал листовую фанеру, которую почти невозможно согнуть, и плохо обработанную, о которую можно было содрать кожу. Этот драп ткали вместе с соломой, веточками и отрубями, и, бывало, просиживая в каких-нибудь приёмных или на вокзалах в ожидании поезда, я коротал время, выщипывая из него этот строительный материал и собирая его в горсть. Горсть по горсти. Кроме того, это пальто было подбито простёганной ватой, напоминая матрас. Изысканно распахнуть его было невозможно. Его можно было только раскрыть, да и то с трудом, словно плохо смазанную двустворчатую дверь, раскрыть, войти в него, просунув в рукава руки, и с треском захлопнуть полы.
Родин был так же малообразован, как и директор школы, но, в отличие от Солохина, не кичился своим умом, а с благоговением относился к образованным людям, тянулся к ним. И этого было вполне достаточно, чтобы с Булатом у них возникла взаимная симпатия.
Родин был постарше Булата – немного, года на три, но куда опытней в житейских вопросах, ибо был он человеком деревенским, умел управляться с хозяйством и со скотиной. Вернувшись с фронта, он преподавал в родной деревне Кирилловской, неподалёку от Шамордина, физкультуру и военное дело, а два года назад, несмотря на отсутствие образования, был назначен директором детского дома. Впрочем, образования особенного там и не требовалось – должность эта была не столько педагогическая, сколько хозяйственная, но Родин любил причислять себя к работникам просвещения.
На новом месте Родины сразу обзавелись хозяйством. У них и огород был, и коз они держали, и поросёнка, дом их всегда был полная чаша. И конечно, Степану Кузьмичу было в радость шефство над молодыми неприспособленными городскими интеллигентами. Хотя, как вспоминает его жена, и им у городских было чему поучиться: