Будьте здоровы, богаты и прокляты. Полина и Измайлов - стр. 41

Наталья перевела дух. Андрей глядел уже не столь уныло. Ему нравились люди, позволяющие себе откровенность. Наталья не оглядывалась на людские склонности к непониманию, осуждению или наставлению. Видимо, научилась не позволять подобного своим исповедникам в качестве платы за долготерпение. Забеспокоилась:

– Я не длинно рассказываю?

– Ты замечательно рассказываешь, – признал Андрей.

– Тогда вытерпи отвратительную развязку моей истории. До Виталика у меня никого не было, и в ту ночь я осталась с ним. Все получилось сказочно, но настало утро. И я начала, крадучись, выбираться на волю. Дверь в комнату его матери оказалась открытой. А сама она сидела на постели, откинув бинты. Можешь вообразить, будто занавесочки приклеены пластырем над бровями. Увидев меня, она рухнула на спину и завопила:

– Сын, ко мне.

Виталик выскочил в коридор, мы заметались, как буйнопомешанные. Он, правда,

храбро так ей сказал:

– Мы с Наташей поженимся, когда ты поправишься.

Я не забуду ее лица – полные глазницы слез. Как они там удерживались, уму непостижимо. И вся эта влага подмывала желтую пористую кожу переносицы. Жуткий вид был у женщины. Мне хотелось расползтись рисунком по их цветным обоям. Она заорала:

– Шлюха! Вон!

Взбрыкнула толстыми ногами под одеялом, села и, щипая себя за руки до синяков, принялась за Виталика:

– Подонок, я все тебе отдала. Не будь тебя, у меня жизнь повернулась бы по-другому. Правильно мне подруги советовали – папашу твоего выгнать, а тебя, семя его ненадежное, сдать в детский дом.

Он вдруг тоже крикнул:

– Зачем я тебе ночью-то нужен?

Тут я не выдержала:

– Он не просил себя рожать!

Она соскочила с тахты и начала наклоняться, подпрыгивать, кружиться, словом, делать то, что врачи ей категорически запретили. Я отпрянула. Виталик кинулся к телефону вызывать скорую. А она упала и, воя, молотилась головой об пол. Виталик попытался ее поднять и не смог. Она каталась от стены к стене и хрипела:

– Вот вам, вот вам. Думаете, выходите меня, бросите и поживете в свое удовольствие? А мое удовольствие где? Нет, опять ослепну, растяну вам пытку лет на тридцать. И попробуйте от меня отказаться, ославлю на весь белый свет. Ненавижу вас, твари, будьте прокляты.

Я выскочила из квартиры босиком. Виталик позвонил к вечеру, сказал, что искусственные хрусталики у нее не сместились. Извинился и пообещал, что мы встретимся, когда все утрясется. Видимо, до сих пор не утряслось.

– Может это к лучшему? – стандартно утешил Наталью Андрей.

– Бесспорно. Да ты не переживай, замуж я сходила.

– Почему в прошедшем времени? – спросил Андрей, пытаясь определить ее возраст.