Будапештский нуар - стр. 27
Гордона подталкивал не процесс написания статьи, не сбор материала и вовсе не стремление докопаться до правды в ходе расследования. Он прекрасно знал, что бездарнее время просто невозможно провести. Ведущие детективы Венгрии писали о выяснении истины. Но Гордон не любил философствовать, он подозревал, что истины нет. И даже если бы он смог до нее добраться, какой от этого толк? Он даже себе не мог признаться в том, что его интересовала судьба человека, конкретного человека. А смерть – это конечная точка в судьбе каждого, до нее нужно как-то дойти. Гордона же интересовал сам путь. Нельзя сказать, что Гордон любил людей, но вот их судьбы интересовали его превыше всего.
На Музейном кольцевом проспекте он сел на пятый трамвай. «Бескар» снова поднял стоимость проезда, Гордон не успевал следить за ценами. Он протянул кондуктору один пенгё, сунул сдачу в карман и сел на холодную, скрипучую деревянную скамейку в конце вагона. На проспекте Уллёи движение было плотным. Крытые телеги, [9]гужевые повозки, автобусы и автомобили направлялись за город. День подходил к концу.
Гордону повезло, что рядом засигналила машина, потому что, подняв взгляд, он обнаружил, что уже подъезжает к саду Орци. Мужчина вышел и в туманном свете фонарей направился к дому номер 83. Краснокирпичное здание патологоанатомического института было ему до боли знакомо, Гордона здесь знал даже консьерж, который и в этот раз пропустил его. Репортер спустился по лестнице в подвал, где горел холодный свет. За столиком сидел доктор Пазар и ужинал. Хлеб, сало, красный лук и пиво в банке с бугельным замком. Крупный мужчина с лысым черепом жестом пригласил Гордона сесть.
– Будете?
– Я уже поел.
– Вы к кому пришли? – спросил с набитым ртом доктор, который очень нравился репортеру.
Пазар много лет служил врачом в Вест-Индии на пассажирском корабле, но ему надоели пассажиры, поэтому, вернувшись домой, он с радостью занял должность патологоанатома. Его не смущали даже ночные смены. Как он объяснял Гордону, «и так довольно времени проведено на жгучем солнце». Он любил тишину, покой, холодный свет и пациентов, которые наверняка раньше были капризны, но, попав сюда, переставали на что-либо жаловаться.
– К молодой девушке. Ее позавчера привезли.
– Судебно-медицинская экспертиза?
– Именно.
– Симпатичная, молодая, темноволосая?
– Так точно.
Доктор Пазар кивнул, достал портсигар, протянул Гордону и сам взял сигарету. Жигмонд любил сигареты с непонятными приправами, которые водились у патологоанатома. Репортер не раз спрашивал, откуда тот их берет, но Пазар так и не признался. Доктор затянулся, положил сигарету на пепельницу, медленно дожевал последний кусок, допил пиво и удовлетворенно откинулся на спинку стула. Поднес сигарету ко рту, вдохнул дым и резко подскочил.