Бросить вызов Коко Шанель - стр. 39
Аня допила очередной коктейль, который принес Чарли, и слегка отвернулась от него, чтобы оказаться лицом ко мне. В ее глазах я увидела панику. Я никогда не была на охоте, но, наверное, примерно так выглядела лиса, когда собаки нападали на ее след.
Я улыбнулась, немного посмеялась, сказала что-то глупое, вроде тех замечаний, которые ты делаешь в середине повседневного разговора, притворившись, что мы уже несколько часов говорим о ее парикмахере. Аня подыграла.
– Слишком много помады для волос, – согласилась она. Чарли с опаской встал и направился к буфету.
Фон Динклаге помог Коко снять ее элегантное болеро и передал его помощнику, который следовал за ними по пятам. Мужчина, молодой и почтительный, наклонился, щелкнув каблуками, и отправился на поиски гардероба.
К этому времени Аня тоже встала из-за столика. Ее первоначальная паника сменилась уверенностью. Она подошла к барону, протянула ему руку и подставила этому представительному мужчине, который оглядывал зал так, словно ожидал аплодисментов просто в честь своего появления, щеку для поцелуя.
Чарли, вернувшийся с тарелкой клубники, наклонился ко мне и заговорил как можно тише.
– Это Ганс Гюнтер фон Динклаге. Глава отдела немецкой прессы и пропаганды в Париже. Аня – его любовница.
– А с Коко Шанель они тоже любовники? – спросила я. Было что-то интимное в том, как она смотрела на него и взяла за руку, когда он отодвигал ее стул. В воздухе витала тайна и опасность.
– Не знаю. Надеюсь. Может, это будет держать его подальше от Ани. И это Коко Шанель? – Мы с Чарли не сводили с них взгляда, наше внимание было приковано к происходящему так, словно мы были на костюмированном спектакле со световыми эффектами: знаменитая дизайнер, немецкий офицер и Аня, стоящая рядом с опущенными руками, как ребенок, которому вот-вот сделают выговор.
Чарли выглядел абсолютно несчастным.
– Ох, Чарли. Во что ты ввязался?
– В любовь, – ответил он.
Коко подняла взгляд от того места, где положила свою сумочку.
– Добрый вечер, – сказала она Ане, наконец-то признав ее присутствие. – Новое платье, я смотрю. У Скиапарелли отличное чувство юмора. Вы поэтому так наскоро покинули мой салон?
«Скажи что-нибудь, – мысленно приказала я Ане, – что-нибудь остроумное и беспечное». Но она не смогла. Взгляд черных глаз Коко, кажущихся больше из-за тусклого освещения, был слишком пугающим.
– Это так? – Фон Динклаге отклонился, чтобы рассмотреть ее получше. – А мне даже нравится это платье. – Он поспешил поправиться. – Конечно, оно не такое красивое, как ваши, мадемуазель Шанель.