Бригада возвращается. Триумф бандитской романтики - стр. 51
«Ты прав», – отвечал кающийся подчиненный. «Ты понимаешь, что я имею в виду? – настаивал Деллакроче. – Нормы поведения меняются, потому что слишком много конфликтов. Люди делают все, что им придет в голову. Они не обучают больше своих подчиненных. Больше нет уважения. Если ты не можешь оставаться искренним, не можешь быть честным со своими друзьями – то забудь обо всем. Ты ничего не добьешься».
Старые руководители мафии, пережившие драматические перемены, сегодня во многом похожи на уставших служащих корпорации. Они встречают каждый новый день с возрастающим желанием уйти в отставку...»
Итак, в конце 80-х в Голливуде созрело желание снять третью часть «Крестного отца». Естественно, все с теми же М. Пьюзо и Ф. Копполой во главе. Но с последним поначалу вышла загвоздка. Дело в том, что это уже был несколько иной Коппола, чем в начале 70-х, когда он только делал свои первые шаги в кинематографе. Во-первых, это был уже знаменитый на весь мир режиссер, обладатель многомиллионного состояния. Во-вторых, он уже иначе смотрел на мафию. Если в период работы над первыми двумя частями «Крестного отца» он, следуя конъюнктуре момента, готов был снять романтическую гангстерскую сагу, как того требовалось его соплеменникам из «Коза Ностры», то теперь он уже стоял на иных позициях. Причем Пьюзо с ним в этом солидаризировался.
За минувшие полтора десятка лет отношение к мафии в Америке изменилось: из любопытно-завороженного оно превратилось в испуганно-презрительное. Во многом этому способствовало разоблачение в СМИ новых «крестных отцов», которые предстали перед обществом в ореоле жестоких и циничных людей. Самым одиозным из этой когорты «крестных отцов» стал босс «семьи» Гамбино Джон Готти. Он являл собой новый тип мафиози: этакий вышколенный франт, сочетающий в себе манеры голливудской кинозвезды и повадки головореза. Не случайно кумиром Готти в преступном мире Америки был главный палач «Корпорации убийств» (орден киллеров в рядах американской мафии) Альберт Анастасия. Рассказывали, что Готти порой обуревали вспышки немотивированной ярости, во время которых он мог забить битой или бильярдным кием любого, кто подворачивался ему на пути. Как пишет К. Сифакис:
«Основным принципом Готти была жестокость. Однажды подслушали его разговор с другим главой мафии: «Можешь себе представить, они говорят мне, что я слишком жесток для работы. Понимаешь, к чему катится наше дело?»
В другой раз подслушали, как он отчитывает своих подчиненных за то, что они не отвечают на его телефонные звонки. По утверждениям, он сказал: «Следуйте моим приказам, или я взорву ваш дом!» Явно напуганный подчиненный извинился и поклялся, что такое не повторится. «Еще бы, – сказал Готти, – я собираюсь сделать из кого-нибудь пример для остальных. Постарайся, чтобы этим примером не стал ты!» Закаленные бойцы мафии клянутся, что если бы они закрыли глаза, то были бы в полной уверенности, что говорит призрак Альберта Анастасии...»