Бригада Д. Сезон 1: Черный человек - стр. 2
Березы в амальгаме плавились теплыми свечами. Зимнее сияние было притушено, это летом они светились так, что глазам делалось больно. Там, где росли березы, граница между миром и амальгамой становилась тоньше, проходимее. Недаром испокон веков березы считались обережным деревом. Их сажали за заборами.
В янтарном свечении разлапистое пятно тьмы было особенно заметно. Рядом с пятном гасло другое, вытянутое, источало мертвенно-синее сияние сквозь едва заметную пленку мешка.
Пройдя мимо, Паскаль остановился у черной кляксы. Она потихоньку уменьшалась в размерах – земля всасывала ее, как нефть, березы растворяли светом. Однако время еще было.
Присев на корточки, Паскаль протянул руку, и погрузил ладонь в темноту. Тысячи иголочек тотчас же вонзились в нее, причиняя невыносимую боль, но он был готов. Лишь тихо хэкнул, задышал глубоко, подчиняя ее.
След был тот же. Глянули в душу желтые совиные глаза…
Паскаль отшатнулся и едва не упал, но сгруппировался, вскочил мягко, как кот. Спустя мгновение уже стоял за спиной Зайцева.
Тот резко обернулся, почувствовав движение воздуха. Паскаль заметил, как рука подполковника привычно метнулась к кобуре, спрятанной под полой куртки, и улыбнулся.
– Тьфу, черт, – пробормотал Зайцев. – Я тебе говорил так не делать никогда! Неровен час, введешь в грех!
– Это три года назад было, я уже забыл… – пожал плечами Паскаль. – Мне нужно труп осмотреть. С другом. Поспособствуешь?
– Это оно? – подполковник кинул на него потемневший взгляд. – То самое?
Паскаль молча кивнул. В памяти возник треск огня и крики людей, похожий на костяной стук падающих ветвей-факелов. И надрывное дыхание Зайцева, который, виртуозно матерясь, вытаскивал его, Паскаля, из адского пекла.
Видимо полковник вспомнил то же самое, поскольку артачиться не стал, а тихо проговорил:
– Шестьдесят четвертая больница, сегодня в десять. Я вас встречу у КПП номер два.
И отвернулся, будто никакого Паскаля за ним и не стояло.
Впрочем, его там уже и не стояло.
Выйдя из леса, Паскаль позвонил по телефону и долго ждал ответа. Наконец, в трубке раздался возмущенный голос:
– Я занят. За-нят! Чего тут непонятного? И не надо мне названивать в неурочное время!
– Окстись, Серафим, – беззлобно ответил Паскаль, – вторник, девять утра. Добропорядочные граждане давно на ногах. У тебя йога во сколько?
– Что тебе нужно, а? – помолчав, ответил собеседник. – Ты знаешь, что только что сделал? Ты меня из астрала вышиб своим звонком! У меня теперь голова будет весь день болеть, если не больше.
– Ты бы телефон выключал на время своих… вояжей.