Бракованный - стр. 23

— Но ведь у ребенка есть отец! — напомнила я. — Его настоящий отец, Ник.

Лицо брата стало белым, как сметана, а левый глаз подозрительно дернулся.

— Не упоминай о нем, Юлька! Имени не произноси. Он умер, уяснила? Умер так же, как и его брат Денис. Теперь твой ребенок — единственный наследник состояния Элеоноры. Ее родной внук.

— Ник не умер, — возразила я, рискуя разозлить брата. — Он сбежал, ты тоже это знаешь.

— Он мертв!.. — в палату ворвался Влад, грозно застыв в дверном проеме. Кажется, он подслушивал разговор. — Не смей даже думать о нем, а то пожалеешь!

— Это ты не смей! — бросила я. — Думаешь, Элеонора простит, если ты причинишь мне или ребенку вред? Ник сбежал, не отрицай это. И, знаешь, я рада, что так произошло. Рада, что он остался в живых, даже если тебе это не нравится.

11. Глава 11

Юлия

Больше всего на свете я боялась, что ребенок появится на свет с таким же родимым пятном, как у его отца. У его настоящего отца. Но на этот раз судьба была милосердна: мальчик родился в положенный срок, совершенно здоровым и без родимых пятен.

Я придумала ему замечательное имя — Виктор, победитель. Но Элеонора и слышать не хотела, мое мнение ее совершенно не интересовало. Впервые взяв моего ребенка на руки, она прошептала.

— Денис!.. Мой любимый мальчик вернулся ко мне.

У меня по спине, точно гадкий слизень, пополз неприятный, липкий холодок. Прежние страхи и сомнения возродились с новой силой.

— Нет! — выкрикнула я. Не хотела и не могла слышать этого имени. — Только не Денис. Выберите любое другое. Пожалуйста.

Элеонора посмотрела на меня как на полоумную. Как на досадную помеху ее материнскому счастью.

— Этого мальчика зовут Денис и никак иначе. А если тебе, девочка, что-то не нравится, можешь отказаться от ребенка. Я с удовольствием усыновлю такого сладкого мальчика.

Она поцеловала малыша в маленький курносый носик. Моего малыша! Я потянула к нему руки, но Элеонора будто не заметила этого жеста.

— Как же он похож на отца, точная копия, — проговорила она. — Я снова чувствую себя тридцатилетней, впервые взявшей сына на руки. О, мой малыш…

— Это мой сын, — напомнила, забирая ребенка у нее из рук и прикладывая к своей груди. — И вы можете не надеяться, что я откажусь от него.

Похож на Дениса? Вот уж нет, этот мальчик похож на своего настоящего отца, на Ника. С той лишь небольшой разницей, что у него нет родимого пятна на пол-лица.

Что бы я ни думала, как бы ни старалась, но мальчика все равно назвали Денисом. Элеонора настояла. Первое время я вздрагивала каждый раз, когда слышала имя своего сына. А потом смирилась, привыкла и полюбила. Полюбила ребенка так, как не любила до этого никого на свете. И мне стало все равно, каким именем к нему обращаться.