Брак по расчету, или Счастье для кимтарцев - стр. 13

По спине прошел холодок, указывающий своим крючковатым пальцем в очевидную догадку, которую господин Эвердин поспешил озвучить:

— Все ты правильно поняла, — губы мужчины растянулись в еще более широкой и злой улыбке.

Телепат!

Будто пойманная на горячем, я судорожно пыталась спрятать свои мысли за мишурой различной белиберды. Пушистые котята перемешались с цветами, мамина шляпка с дурацким ныне модным пером превратилась в полноценную птицу, громко гаркнувшую от такого сравнения. Папины усы резко слились воедино с обувными щетками и пугающе заскребли друг о друга, прогоняя меня из пучины дурацких фантазий.

— Не стоит так переживать, — менее эмоционально проговорил Эвердин, отворачиваясь к окну. — Я уже давно прочитал вас, юная госпожа, и ничего ужасного или пугающего не увидел. А вот котята с лепестками вместо ушей выглядят интригующе.

— Прекратите!

— Что именно? — равнодушные глаза вновь обратились ко мне, и в рассеивающимся свете солнца через стекло я заметила темные круги под ними. — Слышать вас? Не думаю, что это в моей власти. Вы такая шумная!

Недовольно фыркнув, он сморщил свой ровный нос с небольшой горбинкой и уставился на меня в упор, вызывая желание сжать кулаки.

— И гневаться не стоит. Эта эмоция такая изматывающая, а мои побратимы вряд ли это оценят.

— Что?

— Я бы рассказал вам подробнее, но, пока вы жаждете лишь поколотить меня, а не выслушать, вежливо откажусь. Может быть, позже.

От негодования я едва не подпрыгивала, в полной мере ощутив себя голой.

Мерзкое чувство стыда все туже затягивало горло суконной петлей, не позволяя воздуху покидать легкие в правильном ритме. Грудь начало мелко трясти от желания заплакать, но я упорно старалась сохранить лицо, чтобы окончательно не упасть в грязь.

Это просто кошмар!

Все это время мужчина слушал мои мысли, без спроса забравшись в мою голову. Бессовестно шарил лапами по моим переживаниям и лез в самые тайные уголки души. Омерзительно.

Перед глазами невольно поднялись картинки происходящего той ночью, когда я приняла решение больше никогда и никого к себе не подпускать, а Эвердин вновь обратил на меня внимание, на этот раз развернувшись всем корпусом.

— Это мы тоже обсудим. Когда ты будешь готова говорить.

— Никогда, — онемевшими и подрагивающими губами прошептала я, чувствуя, как обжигающая слезинка скатилась по щеке.

Черт! Не сдержалась!

— Иди сюда.

— Что?

— Сядь поближе, — похлопав ладонью по месту рядом с собой, мужчина склонил голову к плечу, заняв выжидающую позицию.

Не знаю, на что он рассчитывал, но я отрицательно замотала головой, отказывая идти на сближение.