Боярышня Дуняша - стр. 19
А потом она с дворовыми девушками сделала в таком же духе гору подушечек, и под конец всем девичьим коллективом на окна были водружены деревянные карнизы с занавесками, а на пол брошен сплетённый из верёвки коврик. В будущем плетение усложнится, и это искусство получит название макраме, а пока у Дуни была брошена однотонная и простоватая на вид плетёнка, но она удивительно гармонично сочеталась со всеми новинками в комнатке.
— Девочки, отец Варфоломей настаивает на том, что он должен увидеть ваш рисунок, — обнимая дочек, сообщила Милослава. — Дворня по всему городу разболтала, что вы расписали стену в светелке, как в храме. Слухи пошли…
Маша побледнела, а Дуня сжала кулаки и выпалила:
— Пусть приходит, но не один. Не нравится он мне.
— Доченька, да как же… в девичью, да не один.
— Матушка, а ты съезди в женскую обитель в Серпухове, поговори с игуменьей и заручись её поддержкой, — предложила Машенька. — Пригласи к нам матушку настоятельницу, пусть она посмотрит, а когда заручимся её поддержкой — позовём отца Варфоломея. Там же твоя тетушка живёт и её сестра там же, так может скажут словечко за нас?
Милослава сидела, задумавшись и что-то решив, мотнула головой:
— В Серпухов я не успею съездить, да и игуменья там… — боярыня поморщилась.
Дуня с Машей больше ничего не могли предложить. Дуняша только удивилась сестре, которая вдруг насторожилась против отца Варфоломея. Ранее она ему в рот смотрела.
— Если успею, то приглашу боярыню Никитину с дочерями и Сергееву, — Милослава ещё подумала и махнула рукой: — Спрошу у Ирины, что у Кошкиных приживалкой живет, уместно ли Евпраксию Елизаровну зазвать на смотр картины.
Дуня обрадовалась:
— Спроси, мама, сегодня же спроси!
На Никитиных и Сергеевых у неё надежды не было. Дед говорил о них, как листиках на ветру — куда ветер дует, туда и они всем родом смотрят.
— Ох, дочка, мы словно к битве готовимся, — посетовала Милослава, — надо с отцом вашим посоветоваться.
— Ты с тётей Ириной переговори, — попросила Дуня, — а там видно будет. Не надо пока мужей втягивать в это. Женским умом всё решим, а потом уже надавим на остальных.
— Ишь ты какая! — воскликнула Милослава и засмеялась. — А и верно, Дуняша. Сами красоту оценим и решим, как дальше быть. Но что делать, если боярыня Евпраксия Елизаровна себе такую же красоту домой захочет?
Дуня пожала плечиками, всем своим видом показывая, что нет проблем.
— В её светёлке мне не зазорно бывать.
— И то верно, девушки будут вышивать, а ты рисовать.
— А я? — жалобно спросила Маша.
— А ты покажешь, как такое чудное одеяло сотворила. Как выложила разноцветные кусочки и прошила видно, а что внутри?