Боярыня Матвеева - стр. 65
Дочь и попутчица восхищенно слушали Елену Никифоровну.
– Ездить тяжело, особенно по таким дорогам – иной раз так растрясёт, что сама не понимаешь, жива ты или уже нет. Но зато сколько красот и удивительных вещей можно узнать и увидеть!
Муж был всецело поглощён своим обязанностями начальника охраны, к ней на людях почти не подходил, ужинал со своими стрельцами или с посольскими чинами. Евдокия Григорьевна не обижалась и не отвлекала Артамона Сергеевича от службы; она скорее была бы смущена, если бы он стал демонстрировать свои чувства при посторонних. Примером поведения для неё служила старшая Лопухина, которая ловко умела получать удовольствие от путешествия и не быть никому обузой. Муж её, кстати, держался куда менее чопорно, чем Матвеев: при каждом удобном случае подходил к жене и дочери, ласково беседовал с ними, отвечал на вопросы, помогал своим дамам входить и выходить из повозки. Было очевидно, что Илларион Дмитриевич никогда не учился правилам европейского этикета; его галантность была порождена не заученными приёмами хорошего тона, а сердечной нежностью.
– Постарайся подружиться с ними, – говорил Артамон Сергеевич ночью, когда они наконец оказывались вдвоём. – Илларион Дмитриевич умный и влиятельный человек, мне такой союзник будет кстати.
– Охотно. Они мне искренне нравятся, и если я не только буду беседовать с умной женщиной, но и тебе помогу – буду рада.
Дорога действительно была тяжелой. Колеса с трудом проворачивались в грязи, ехавших в повозках швыряло и подбрасывало, ноги ходоков вязли в жидкой каше; все ждали заморозков, которые сделают дорогу более твёрдой, а там, может быть, и снег ляжет.
В Калуге остановились немного отдохнуть. После службы в церкви супруги прогулялись по городу, купили на базаре орешков и отправились в отведённую им комнату. Как приятно было растянуться на широких лавках после трудной дороги и ночевок где попало и как попало; они угощали друг друга вкусными ядрышками и лениво болтали. Евдокия вспомнила рассказ Елены Никифоровны.
– Что Орешек! Сколько земель потеряла наша страна – не перечесть. Пока татары разоряли русские земли, наши соседи с Запада, словно хищники, отрывали куски от ослабевшей страны. Больше всех старались литвины: Рогнедин город – Полоцк, Витебск и Могилёв, Львов, разорённый ордынцами Киев – всё прибирали к рукам. Даже Новгород и Псков едва не ушли от нас к Казимиру, но великий князь, собиратель земель русских, с божьей помощью не дал. Но многое из того, что сделали Иван Васильевич[23] и наследники его, было утрачено в годы Смуты. И моя величайшая места – увидеть, как великий государь вновь собирает утерянное под свою руку.