Боярыня Матвеева - стр. 58
– И ты пойдёшь на неё?
– Это мой долг.
– Да, всё так. И я не буду мешать тебя выполнять твой долг. Но если тебя убьют – мне будет жалко.
Артамон засмеялся. Он был молод, здоров, удачлив в делах и счастлив в любви. Какая ещё смерть? Его молодой влюблённой жене, по правде сказать, тоже в это не очень верилось. Но она уже однажды хоронила мужа и помнила свою растерянность и неспособность понять: вот был человек – и нет его… В порыве чувств Евдокия обвила руками стан возлюбленного и прижалась к нему. Любовь и Смерть связаны друг с другом, но при этом противоположны; Любовь – это свет, который окружает тьма Смерти.
Глава 30
Матвеев сидел за столом и что-то писал. Он даже не поднял головы, когда Евдокия вошла. Она тихо села на лавку и подивилась: кто же знал, что дела примут такой оборот! Когда она в первый раз вошла в эту комнату, то хотела помочь матушке Флоре и ничего более. Волосы у него отрасли, надо посоветовать подстричь. Господи, и что она в нём нашла?
Хозяин кабинета закончил своё сочинение, поднял голову и явно обрадовался. Молодая женщина улыбнулась:
– Ужин готов. Ты освободился или нам подождать?
– Прикажи подавать на стол.
Улыбаясь, он подошёл к ней и осторожно поцеловал в щечку. Счастливая супруга ответила тем же.
– Артамошка, выгони её. Дело есть.
В дверях стоял сухощавый старик с черными глазами, взиравший на нежную сцену с явным отвращением.
Евдокия взглянула на мужа и увидела, как его лицо меняется на глазах, приобретая невозмутимый и ничего не выражающий вид. В глазах мелькнули и тут же исчезли искорки страха, смущения и растерянности. Молодая женщина поняла, кто стоит в дверях, и тоже напряглась.
– Мне уйти? – чуть слышно спросила она.
– Да.
Чтобы выйти в дверь, ей пришлось пройти мимо старика – тот брезгливо посторонился. В коридоре молодая женщина перекрестилась и попыталась подслушать, но дверь закрылась плотно и слышно ничего не было.
– Кто эта девка?
– Моя жена.
– Мерзавец! Блудницын сын! – Иванов не кричал, а говорил тихо, но зловеще. – Я же тебе запретил!
– Прости, батюшка. Виноват.
Глава Посольского приказа приблизился к названому сыну, взял его за грудки и стал трясти.
– Я с тебя шкуру сниму! Запорю насмерть! Пойду к патриарху и потребую развода!
– Можешь, – Матвеев решил начать с последнего пункта. – Но когда наши враги узнают о нестроениях между нами – они очень обрадуются. Скандал повредит не только мне, но и тебе.
Пальцы Алмаза Ивановича слегка ослабили хватку.
– И потом, ты сам говорил, что патриарх самодур, ему неизвестно как моча в голову ударит. Вдруг ты откроешь всем наши несогласия, обрадуешь недругов, а святейший Никон мой брак возьмёт и не расторгнет?