Босс. Я не отдам тебе дочь - стр. 25
Прикладываю ухо к дверной панели, но и опять ни слова не разобрать! Приходится вернуться, чтобы не быть пойманной. Конечно, я не маленькая девочка, меня сладкого не лишат и на планшете играть не запретят, как прежде. Но может состояться неприятный диалог.
Что делать? Знаю. Придумываю один вариант.
11. Глава 11
Глава 11
На следующее утро сажусь в машину и еду в город. Там в трехкомнатной квартире в большом доме (такие называют «сталинскими») живет бабушка Серафима Григорьевна – мама моего отца. Все остальные дедушки и бабушки, к сожалению, покинули этот мир. Одна осталась и держится, словно скала в бурном море. Ей 85 лет, но она крепка, каждый вечер перед сном употребляет по рюмке коньяка, который называет эликсиром молодости, и чувствует себя прекрасно.
Вот что значит старая советская закалка! В молодые годы Серафима Белорецкая была комсомольским вожаком, затем двигалась по партийной линии, на пенсию уходила вторым секретарем горкома КПСС. Тогда это было очень круто! Отсюда, кстати, и её квартира. Получила, но не сразу. Несмотря на высокий пост, много лет прожила в коммуналке. Лишь когда выходила на пенсию, ей вручили ордер на новую недвижимость. За прошлые заслуги.
Бабуля встречает на пороге скромно обставленной квартиры. Мебель крепкая, но старая, советских времен. Хотя не такая уж дешевая, из карельской берёзы. Представляю, сколько бы тут было роскоши, окажись бабуля заместителем нынешнего мэра. Наверное, стояли бы серебряный унитаз, и всё было покрыто позолотой в стиле «дорого-богато». Я однажды с родителями ездила к такому чиновнику домой на день рождения. Подобной роскоши, как у него, Лувр бы позавидовал.
Обнимаемся и целуемся, бабушка ведет на кухню. Сидим, пьем чай с вишневым пирогом, который она купила в кондитерской. «Как чувствовала, приедешь», – говорит она, глядя на меня ласково. Она очень строгая с другими, отца моего в ежовых рукавицах держать способна и маму мою, кстати, тоже. Но я её любимица, потому крепкие выражения и физическое воздействие ко мне не применяются. Хотя отцу в детские годы по мягкому месту крепко прилетало на провинности. Он был сорванцом, а при такой мамане это чревато горящей пятой точкой. Что с ним регулярно и случалось.
Рассказываю о той странной встрече в дачном посёлке и пристально смотрю в чуть поблёкшие с годами глаза. Когда-то они были у бабушки насыщенно синего цвета. Но моя старушка хороша и теперь. Особенно когда макияж нанесёт и отправится в театр.
Серафима молча выслушивает. На лице ни один мускул не дрогнул! Вот выдержка! Стальной характер! Она в своё время могла бы полком командовать, наверное.