Босиком за ветром - стр. 14
Крис обернулся и печально вздохнул. У кроличьей загородки начинались грядки с клубникой, справа их подпирала сетка птичника. Клубничные ряды терялись в зарослях крапивы, на удивление высокой, практически древовидной. Видимо, бабушке она не мешала, или же она её нарочно разводила в таких количествах. Собирать клубнику у кусачих кустов он точно не будет, щупал их как-то в детстве, остались не самые приятные впечатления и пупырчатые последствия.
Клубника его удивила. Из-под листьев выглядывали пухлые розовые и красные ягоды, но большая часть успешно пряталась в пышной зелени. Он, конечно, знал, как она растёт, не в пустыне родился, но раньше не приходилось собирать. Обычно мама покупала аккуратные лукошки на рынке, любезно кем-то собранные. Судя по размеру плантации, он тут застрянет надолго.
Зажав огурец во рту, Крис закатал рукава белой рубашки и туже затянул ремень на брюках. Может, когда он соберёт ягоды, баба Люба подобреет и сделает вареников или пирожков с клубникой? У бабушки Веры они хорошо получались. Он направился к уличному крану и принялся перебирать стопку старых алюминиевых чашек. То и дело поглядывал на оцинкованный таз с розовой мутной водой, стоящий чуть в стороне. Над ним вились крупные мухи. Крис принюхался, из-за сарая немного тянуло мертвечиной, но он там уже бродил и ничего, что могло бы так вонять, не обнаружил. На всякий случай проговорил:
— Плюнь три раза, не моя зараза, не папина, не мамина, не всех моих родных.
Выбрав самую новую на вид чашку, нехотя поплёлся к клубничным грядкам. Рядки спутались усами и затянули междурядья молодыми побегами. Первые ягоды Крис съел, предварительно вымыв под уличным краном. Есть всё равно хотелось, и чем больше он об этом думал, тем больше урчал недовольный живот.
Клубника, к сожалению, хорошо уродилась. Через пару часов две полные чашки уже стояли на небольшом утоптанном пятачке у крана, прикрылось ягодами дно и на третьей, судя по всему, не последней. Солнце жарко покусывало затылок и шею, рубашка прилипла к спине, а воротник натёр кожу жёстким краем.
— Баба Люба тебя убьёт.
Крис на секунду замер, не сразу сообразил, откуда голос, только потом развернулся к дому.
На дорожке из жёлтого песчаника стоял худой, сутулый, до черноты загоревший мальчишка и жевал кусок хлеба. Он ткнул пальцем в сторону чашек с клубникой и повторил:
— Баба Люба тебя убьёт.
Крис выпрямился и смахнул со лба светлую чёлку.
— Почему?
Он и с первого раза расслышал угрозу, но не мог понять, за что его убивать? Он собрал почти три чашки клубники, жутко устал, разве не похвалу в итоге заслужил? Может, хотя бы нормальный горячий ужин?