Боруэлла - стр. 10
И грустно вздохнул.
– А почему её с собой не взяли? – удивилась тётя Надя.
Что это они говорят между собой, будто у меня спросить нельзя?
– Папа сказал, что с этим исчадием ада, со мной то есть, никуда ни за что не поедет, – выпалила я и улыбнулась. – А я не хочу расстраивать папу. Он добрый и иногда даже не ругается.
– Зато у нас исчадия ада в почёте, – заговорщицки сообщил мне Борин папа.
Тётя Надя посмотрела осуждающе – на мужа и понимающе – на меня.
– Конечно, пускай поживёт! – сказала она. – Быстренько разувайтесь и проходите.
Только тут она заметила, что сандалии я держу в одной руке, а носки распиханы по карманам.
– Боренька, а ты почему носки сняла? – спросила она.
– Это чтобы у моей мамы было меньше стирки, – деловито сказала я. – Она и сама часто так делает.
– Какая умница! – сказала тётя Надя, хотя я не поняла – это она обо мне или о моей маме?
– Вы, наверное, проголодались? – продолжила тётя Надя. – Давайте, мойте руки, – она внимательно посмотрела на меня. – Умывайтесь, – тут она посмотрела на меняещё внимательней. – …Мойте ноги, и к столу. Боря-старший, проследи.
Как нехорошо давать клички собственным детям! Но Боря не обиделся.
– Может, проще её выкупать? – рассудительно сказал он.
Ну, если тётя Надя ещё и согласится… Я вспомнила, как Боря жаловался, что его мыться заставляют. Наверное, неприспособленные после таких процедур не выживают! Не дожидаясь её ответа, я закричала как можно громче:
– Я три дня не ела! Крошки во рту не было!
И для убедительности рухнула на пол.
На грани жизни и смерти
Через минуту я уже сидела в кухне на табуретке, весело болтая ногами. Тётя Надя торопливо стала вытирать мне руки и лицо влажной салфеткой. Я жмурилась от удовольствия. Неужели Боре такое не нравится?
– Боря-старший, покорми Бореньку, – сказала она после завершения символического мытья меня (на это, скажу я вам, ушла не одна салфетка!) и удалилась в комнату.
– Есть будем из одной тарелки, – сказал Боря.
– У вас так мало тарелок? – удивилась я.
– Мне их мыть! – отрезал Боря так, что я поняла – тут с ним не поспоришь.
– Кстати, я могу есть руками, – предложила я, чтобы облегчить Борины страдания.
А он почему-то испугался.
– Нет уж! – сказал Боря и положил передо мной вилку.
Потом задумчиво почесал затылок и положил ещё ложку и нож, после чего спохватился и нож убрал. Надо же! Убрать самый главный столовый прибор!
– Салфетку! – потребовала я и застучала ложкой. – Хочу есть, как культурный человек, а не как ты.
– Ты ещё не знаешь, какой я культурный, – угрожающе сказал Боря и показал кулак.