Боровой - стр. 2
Такими, полными надежд и голода до добродетельных поступков, со сталью за спинами и острой щетиной на подбородках, они и прибыли в Заречный. Зареченский конюх, решивший сперва, что сами всадники Конца Света пришли, чтобы лично разнести его несчастное село и разграбить его жалкие пожитки, всё же был убеждён Бреганом в обратном. Успокоившись и обеспечив гостей конями, он упомянул о Комарине и о тамошнем войте, что недавно в округе выспрашивал о храбрецах, способных лешего прогнать.
Бреган Грегович предложением заинтересовался и тут же повернул отряд к Комарину, несмотря на вящее недовольство некоторых соратников. Люди простые и набожные, они, хоть и были крепкими рубаками, в силу нечистую всё же верили всем сердцем и, не понимая её, как и всякого непонятного, опасались. Бреган же, отжив под небом тридцать восемь зим, ни водяных, ни домовых, ни чёрта вживую не видел и как противников подобный бестиарий не воспринимал. Человеком он был крайней конкретики и верил лишь в то, что показывали ему его глаза. Имел он также в виду и обыкновение крестьян поклоняться разным божкам и духам. Вечно голодные и прозябающие в нищете, селяне были готовы и солнечному лучу в колодце кланяться, лишь бы не спятить от тягот и босотости. Тут и духов, и леших, и чуров с русалками повыдумаешь. Бреган это знал и посему, в отличие от пары своих спутников, страха по поводу гнева богов не испытывал. Зато испытывал интерес к денежному вознаграждению за означенного лешего.
Чем ближе подбирались путешественники к деревне, тем беспокойней становился набожный Зубрав.
– А в такое, что не во все дела надо лезть.
– Зуба, а ты что, духов испугался? – донеслось из-за спины.
– А чего мне их бояться? Я их не злил.
– Да вон трясёшься ж весь, хер осиновый, – хохотнули сзади.
– Я никого не боюсь, кого мечом сразить можно. Да меня бошки брали рубить, ещё когда ты в пелёнки гадил, сынок.
– Шо ты брешешь? Ты ж меня всего на четыре года старше, собака.
– А у нас на севере четыре года за восемь идут.
– Эй, Зуба, а ты чего с Подвыпердышей своих уехал-то?
– Подвиртышей! – зарычал Зубрав.
– Кикиморы с домовыми тебя с места прогнали? Или другая какая сказка? – снова хохотнул чернобровый детина с выдающимися передними зубами.
– Смейтесь, смейтесь, – закивал Зубрав. – Мы перед лесными духами здешними чисты пока. Мы зла им не делали, а они нам. А если вмешаемся в их дела с этой деревней, так такого лиха можем накликать, что и не снилось тебе, Бобёр.
– Это какого такого лиха? Колтуны в волосы да кашу скисшую?
– А такого, что ворожат они. Над человечьими страхами и страстями издеваться любят. И, говорят, будущее зрят.