Борн - стр. 38
– Я знаю многое о многом, что не было моим. Но все смешалось. Я все смешал. Должен был смешать. В белом свете.
Мне сразу же вспомнился свет, часто встречавшийся в рассказах о смерти, типа: «Я оказался в туннеле и видел белый свет».
– Ты что-нибудь помнишь об этом свете?
Он не ответил. Вместо этого, решив, видимо, сделать мне приятное, сказал:
– Я обрел себя, когда ты меня подобрала! Я был найден тобою! Ты сорвала меня. Сорвала.
Слово «рвать» было тогда для Борна новым, оно, похоже, навсегда его очаровало. Всякие «рвать» и «вырвать» так и сыпались из него. Временами он принимался вприпрыжку носиться по коридорам, будто слабоумный школьник, выкрикивая «Рвак-рвак-рвак!» на манер лягушачьего кваканья, которому я его научила. Однако теперь его голос звучал все ниже и ниже, а сам Борн делался все более плоским, пока не растекся лужицей на полу у моей кровати. Он делал так всякий раз, рассказывая о том, что его пугало.
– Ты знаешь, в чем смысл твоего существования? – спросила я.
Недавно появившиеся глазки-стебельки вытянулись, непонимающе уставившись на меня, а затем снова втянулись обратно.
– Цель, – пояснила я. – То, зачем ты живешь. Ты же появился с какой-то целью?
– Рахиль, а цель должна быть обязательно?
Меня, сидящую в своей комнате, уставившись на покрытый плесенью потолок, словно обухом ударило. Действительно, какова моя собственная цель? Копаться в мусоре для себя и Вика, а теперь еще и для Борна? Выживать, выживать и… ждать? Но чего?
Однако я собиралась быть ему хорошей воспитательницей и другом, поэтому сказала:
– Да, цель есть у всех и вся. Каждая личность должна обязательно иметь цель в жизни или пытаться ее найти.
Цель. Или – мотив.
– А я – личность? – спросил Борн, и стебельки его глаз приподнялись, впившись в меня.
– Да, Борн, – ответила я без колебаний. – Ты – личность.
Он действительно был для меня личностью, если не чем-то большим.
– Я личность в здравом уме?
– Не понимаю, что ты имеешь в виду, – ответила я, использовав уловку, к которой часто прибегала, когда требовалось подумать и посоветоваться, так сказать, со своим здравым умом.
– Если есть здравый ум, значит, бывает и нездравый?
– Полагаю, что да. Конечно, бывает.
– А откуда он берется? Он сам зарождается внутри?
– Ну, это сложный вопрос, – ответила я.
В другой раз я бы сказала что-то вроде «А тебе что, хочется обзавестись нездравым умом?» или заявила бы, что подобное случается и так, и сяк: у кого-то зарождается, у кого-то появляется в результате травмы. Однако в тот день я долго чинила ловушки и устала.
– Сложный потому, что у меня нездравый ум?