Борн - стр. 13
Впрочем, слово «тревога» не годилось для неразборчивых надписей на обороте листа. Наиболее поздние заметки на полях, насколько я могла понять, были постфактум сделаны рукой Вика: эдакие скупые наметки, как можно было бы возобновить рыбий проект, который, судя по всему, в свое время благополучно свернули. Однако основную часть листа занимали более старые надписи, принадлежавшие другому человеку, чья очевидная страсть постепенно переродилась в безумие. Почерк становился все размашистее, буквы – острее и неразборчивее, пока не превратились в темные облака клинописи. Порча затмевала их смысл, что само по себе говорило о многом. Как и то, что слова, проглядывающие сквозь путаницу, оказались практически бесполезными. Прежде чем они окончательно скомкались в нечитаемую невнятицу, я сумела разобрать: «Компании больше нет».
Положив пустой телескоп на кровать, я продолжила свои изыскания, боясь, что Вик вернется и застукает меня за моим занятием. Однако скоро поняла, что ловить больше нечего. Инстинкт мусорщицы толкнул меня к разбитому телескопу. Его поверхность подернута была перламутровой патиной. Я подняла цилиндр поближе к светлячкам и залюбовалась.
И тут меня как огнем обожгло. На поверхности было что-то вытравлено. В действительности «металл» оказался мозаикой из множества рыбьих чешуек, так хорошо друг к другу пригнанных, что места стыков совершенно невозможно было разглядеть. Поверхность была блестящей и чистой, но повернув трубу, я заметила, что от тепла моих пальцев на чешуе проявились миниатюрные изображения. Ах, Вик, ах, хитрюга! Впрочем, я не видела причины, по которой ему требовалось их скрывать. Судя по всему, это были фотографии города перед разрушением, взятые из старых книг и не представлявшие тайны.
Заинтригованная, я стремительным движением, словно играя на музыкальном инструменте, потерла поверхность, разогревая чешуйки, и посмотрела, что получилось.
Те, которые не содержали фотографий ныне исчезнувших мест, представляли собой подобие путевых заметок. Списки названий под заголовком «Восстановление», а также некие вопросы и ответы вроде: «Как убить здание? Бездействием». Некоторые оказались аналогом микрофишей с информацией о богатой истории города перед тем, как в нем появилась Компания. Другие были настолько маленькими, что оставалось только гадать об их содержании и удивляться, как Вику удается их читать. Возможно, у него имелось специальное устройство, тоже, разумеется, спрятанное. Все это было совершенно не похоже на Вика, которого я знала: одиночку, никогда не вспоминавшего о прежнем городе, не питавшего, казалось, никаких надежд на его будущее.