Большая охота - стр. 11

лучами весеннего солнца, а там, где ещё утром сияли белизной занесённые сугробами русла рек, к вечеру прорисовываются чёрные полосы открытой воды. То же и с кедровым стлаником – полукустом-полудеревом, который таится под снежным покровом – и вдруг повсеместно принимается из-под него высвобождаться, едва потеплеет настолько, что его стволы и ветви начинают наливаться весенним соком. Вот простирается прямо перед лыжами машины чистым листом снежная равнина, и вдруг раз – перед тобой, словно рука мертвеца в «Байках из склепа», вырывается чёрная, мохнатая, вся в искрах тающего снега могучая ветка…

Медведь же обычно отнюдь не стремится выйти на ровную заснеженную поверхность, где лихой ездок нагонит его в считанные минуты. Не только потому, что опасается бравых снегоход – чиков, – ему на чистом снегу просто нечего делать. То есть нечего есть.

Найти его чаще всего можно там, где находится его пища, – на обтаявших пятаках каменных россыпей. На очистившейся от снега тундре, а то и вовсе среди кустов стланика, освободившихся от вязких объятий сугробов. Поэтому если опытный проводник понимает, что выгнать медведя на открытое пространство, где его можно догнать снегоходом, не удастся, то наступает очередь подхода.

Подрастающие «хозяева тайги».

Охота с подхода на невысоких, «мягких», как их принято называть (мягких по очертаниям, а не по составляющему материалу), сопках востока России имеет достаточно устоявшийся «сценарий». Сперва охотники занимают какую-нибудь господствующую высоту, откуда открывается обзор обширной территории, поросшей редкими невысокими куртинами вездесущего кедрового стланика. Вдумчивый читатель скажет мне, что там, где заросли стланика гуще и обширнее, медведей гораздо больше, ибо едят они, как правило, именно эти вот кедровые шишечки-орешки. Больше-то их, конечно, больше, но проблема заключается не только в наличии медведей, но и в возможности беспрепятственного подхода к оным. Я регулярно объясняю охотникамспортсменам, что не поведу их в куртину высокого стланика размером километр на полкилометра, даже если в ней будет стоять мишка размером с африканского носорога. То есть пойти-то, конечно, туда можно, но уж медведя вы в результате барахтанья среди пружинящих стволов и сыплющихся на лицо длинных пахучих иголок не найдёте совершенно точно. Вы его в этих кустах просто не увидите! А если случайно и подойдёте на расстояние ближе ста метров (притом что видимость у вас будет ограничена пятью, в прогалах – десятью шагами), то зверю будет достаточно сместиться в этих кустах ещё метров на пятьдесят – и он окажется в совершенной безопасности.