Большая книга ужасов 2014 (сборник) - стр. 85

Было светло (на старых кораблях стены, как северное сияние, полыхают чуть зеленым) и тихо. Ну, не считая шагов Груши. Ничего страшного вроде бы не было, но… Вот если бы вы побывали в объятиях кровати-людоеда, вы бы меня поняли. Мне все время казалось, что меня уже сожрали.

Мы быстро прошагали через длинный изломанный коридор и оказались перед полукруглой старомодной дверью.

– Закрыто. Я так и думала, – весело сказала Груша. Повернулась к Баркову и сказала: – Давай, полыхни.

– Что? – не понял Барков.

– Чиркани из бластера. По-другому не пройдем.

Барков постучал по двери. Даже звука не получилось.

– Не пробьет, – засомневался он. – Слишком толстая…

– Дай сюда! – строго произнесла Груша.

Барков молча протянул ей оружие. На всякий случай мы с ним отошли подальше.

– Куда тут нажимать?

– На курок.

Груша приложила оружие к плечу, долго целилась, потом выстрелила.

Дверь взорвалась. Грушу отбросило в нашу сторону, она сбила меня с ног и немного откатилась по коридору. Я думал, что она хоть немножечко повредилась, но нет, не повредилась – немедленно поднялась на ноги.

– Я же говорила… – Груша отряхнулась.

Я тоже поднялся. Поглядел на Баркова. Тот был совершенно равнодушен. Груша прошествовала мимо него, сунула ему бластер и скрылась в рубке.

– Пойдем? – глянул я на Петра.

Он кивнул.

Рубка была маленькая, чуть больше, чем на нашей «Чучундре». На стенах зеленели остатки антиперегрузочной жидкости, но это был единственный изъян, в остальном рубка пребывала в совершенном порядке. И пульт управления был совершенно цел. Над ним на тонкой серебряной цепочке болтался маленький сапфировый глобус.

Груша порхала над пультом, как мокрая бабочка, щелкала переключателями, жала на кнопки, снова щелкала. Настроение у нее было лучезарное.

– Передатчик… – промурлыкала Груша. – Ну-ка, ну-ка…

– Наверняка не работает, – буркнул Барков.

– Я починю, – отмахнулась она. – Да тут и чинить особо нечего, все просто, как примус. Примитив, я такого даже не видела. Сбоку где-то должны быть застежки…

Она вдруг уставилась на глобус. И через секунду потянула к нему руку.

– Не надо! – громко прошептал я. И услышал, как за спиной скрежетнули зубы Баркова.

Груша, конечно, не послушалась.

– Чудовище, очнись! – провозгласила Груша.

И дернула за глобус.

Зажегся свет. Вдруг. Везде. И пульт ожил. Заморгал огоньками, засинел старомодными мониторами, кресла начали трансформироваться.

– Учитесь! – усмехнулась Груша. – На ловца и вошь бежит! А теперь…

Она наклонилась над пультом, занесла пальцы. И окоченела.

– Не могу, – сказала через минуту.