Болото - стр. 4
Огрызков не спешил, улегшись под грушей, дожидался, когда женщина подойдет ближе. Солнце тем временем изрядно поднялось в небе и согревало плечи и мокрый зад; старшина приятно подсыхал после ночного купания. В общем, он тоже досадовал из-за неудачного начала и думал, как бы все последующее не оказалось и того хуже. Главное – у них не было связи. А он уже слышал от своего недавнего начальника-генерала, что без связи в тылу врага делать нечего, можно запросто отдать жизнь за родину. Огрызкову отдавать свою жизнь ни за что не хотелось, он был молод и хотел жить.
Еще он слышал, что в их разведывательно-диверсионном деле многое зависит от тех, кто с тобой рядом. В этом смысле состав их группы ему не очень нравился, если не сказать, что вовсе не нравился. Не говоря уже об обгоревшем фельдшере, который просто – сбоку припеку. Этому, пожалуй, лишь бы дойти к партизанам, где, наверно, будет спокойнее, чем на передовой. А не удастся к партизанам, пристанет к землякам-полицаям. Теперь и тем и другим нужны медики, говорят, раненых да трипперников у всех хватает. Огрызкову не понравился и командир, эта штабная крыса, который стремится командовать, подчинить их себе, но делает это без необходимой власти и твердости. Да и откуда возьмется твердость у человека, который потерял ориентировку и не знает, куда податься? За таким командиром нужен присмотр. Перед отлетом в особом отделе ему так и сказали: за командира отвечаешь головой. Нельзя допустить, чтобы в случае чего высокие правительственные награды попали в руки врага. Если такая опасность возникнет, знаешь, что надо сделать? Он догадывался, но сделал вид, будто хорошо о том знает и нет нужды в объяснениях.
Наверно, немало времени он пролежал под грушей, а тетка все не подходила к изгороди, ковырялась на середине картофлянища. Потеряв терпение, Огрызков поднялся и, прикрыв за бедром автомат, двинулся к огородам.
– Можно вас на минутку?
Испуганно ойкнув, женщина со всех ног бросилась к хате, и Огрызков с досады выругался. Оставаться тут было небезопасно: черт знает, что могла выкинуть эта женщина. Вполне возможно, что в ближней избе живет полицай или староста. Прикрывая собой автомат, он тихонько пошел вдоль изгороди, постепенно забирая в сторону, ближе к полю. Хорошо или нет, но на огородах и возле хат никого не было, никто его тут не увидел. Держась поодаль, Огрызков направился в другой конец деревни.
На пути его оказался небольшой округлый пруд с обтоптанными скотом берегами, похоже, здесь располагался выгон, во всяком случае, засеянное рожью поле поблизости оканчивалось. По ту сторону обросшего ольхой овражка паслось небольшое стадо – несколько разномастных коров шустро сновали по сенокосу, сзади за ними двигалась женщина с прутом в руках. Издали были слышны ее сердитые окрики на коров, которые, похоже, настырно стремились к посевам. Наверно, стоило туда подойти, подумал старшина, меняя направление – от деревни в поле.