Бочка счастья (сборник) - стр. 19

Забрала больного из больницы под расписку и посадила свою любимую парочку, мужа и дочку, на поезд Вильнюс – Москва.

Перед этим, еще в больнице, попросила разрешения сделать два звонка в Москву: нашим друзьям Кузьменкам – чтоб встретили моих с поезда. И приятелю Витальке, верному и безотказному инженеру-математику, которого я, на правах «опытного водителя», учила недавно водить приобретенное им авто. Сказала, чтоб срочно летел в Вильнюс. На выручку. Одна за рулем такую длинную дорогу Вильнюс – Москва я бы не преодолела.

Хотя, кто знает.

…Виталька прилетел в тот же день. Вернее, вечер. Я ждала его, как договорились, на стоянке в аэропорту.

Мы выехали домой. В Москву. Наконец-то.

Машину, конечно, веду я. Еще слишком рано сажать моего ученика за руль на такой дороге, неизвестной, дальней. А я – уже могу!

Дорога шла через Ленинград. Нормальные люди, которым надо в Москву, в город не заезжают. Едут напрямую.

Но не я. Я понимала, что надо разбить дорогу на две, хоть и не равные, части. Чтоб хоть как-то отдохнуть перед рывком на Москву.

…До города на Неве добрались под утро. Долго искали адрес Виталькиной тетки. Она очень удивилась, узнав во мне «известную, любимую» и так далее. Приняла тепло. Щебетала и все хотела кормить.

Но все-таки мне удалось поспать несколько часов. Виталька, зараза такая, выспавшийся в дороге, пока я была за рулем, трепался с родственниками.

…Мы долго плутали по Ленинграду. Где дорога на Москву?! И я все возмущалась: как это, на Москву! – и нет указателя?!

Останавливаясь и спрашивая случайных в такую рань прохожих, где Москва, я все-таки вынырнула на московское шоссе. И то – мне просто махнули рукой:

– Езжай туда, Москва там.

– Неуважение какое-то, – проворчала уже уставшая я. Уставшая от пережитых волнений, от постоянного поиска дорог… от всего.

Ехала я долго. Осторожно. Но быстро. Уставали руки – так вцепилась в руль. И спина. И глаза – так уставилась на дорогу. Все-таки впервые у меня такое. И дорога такая длинная, где я – одна за рулем. Виталька не в счет. И перед этим: спринт почти в 100 км в каждую сторону между городом и забытым где-то в лесу пансионатом. И это ощущение безысходности… напряжение и жуткий страх за самых близких… И необходимость срочно решать, решать одной…

Я не спала больше суток. Дорога от Ленинградского шоссе до моей Красной Пресни, этот последний рывок, показался мне вечностью.

Мои меня уже ждали. Но я тут же свалилась спать.

Владимир Васильевич хотел разбудить. Его обычное «что лежишь, как в Мавзолее» прервал муж:

– Не трогай ее. Пусть спит. Она очень устала.