Бледная звезда. Том 1 - стр. 26
Скрежет открывающихся дверей был хорошо слышен в неожиданной тишине. Как и тихие шаги приближающегося гостя:
– Да, скарабеев сложно назвать гуманными. Раздражительность, агрессия, неадекватное мышление, потеря контроля – из тени узкого входного коридора показался Александр. Он неспешно шел, осматривая лежавших на полу мужчин – Но, учитывая всю кровь и черноту, что заставляет ваши души гнить, с вами можно было не церемониться.
Он схватил за куртку ближайшего повстанца и потащил его к центру помещения. Взглянул на замершую под вилянием импланта Мэг. Помахал ей, пытаясь понять, в сознании ли она:
– Жива и стабильна. В сознание, думаю, стоит привести… чуть позже.
А потом пошел к следующему мужчине и начал тянуть уже его:
– Уж извините, парни. У меня нет времени возиться с убийцами. Да и желания тоже нет. Нужно восстановить силы.
Глава 7
Четверо повстанцев сидели в центре склада. Каждый из них опирался на спину побратима. Некоторые пытались прийти в себя, что-то тихо мыча, другие едва слышно дышали. Но вроде бы, все четверо оставались живы, пока что. Чуть в отдалении, на стуле, по-прежнему сидела парализованная Мэг. Александр проверил ее состояние здоровья и убедившись, что оно стабильно, пока не трогал девушку. Были дела важнее. Сильно важнее.
– Мда… После моего возврата в этот мир, количество людей, у которых руки по локоть в крови, заставляет задуматься. Это я к чему? – Александр похлопал по плечу главу группы повстанцев. Это помогло последнему прийти в себя – Доброе утро, спящая красавица.
– Я не знаю кто ты, мужик, но это и не главное – главный тихонько рассмеялся – Тебе стоит знать только то, что ты наехал на повстанцев Глаза Демона. А это значит, что так или иначе, но ты уже мёртв.
– Повстанцы? – Александр заинтересованно присел напротив мужчины – Выглядите больше, как пиратское отребье. Даже худшее мясо культистов выглядело опрятней. Хотя, может я бы и понял стремление отдавать все в массы и ничего не оставлять себе, борясь за благополучие всех угнетенных путем массовых убийств, пока еще не угнетенных, но есть загвоздка. Понимаешь ли, когда ты убиваешь человека – это как пройти через комнату, оплетенную паутиной. Ее фрагменты остаются на тебе, на твоей душе. А вот если убить ребенка… эта паутинка начинает выжигать твою душу. Оставлять на ней крайне узнаваемые шрамы. Как раз такие, которые во множестве имеются на твоей душе. И душах твоих подчиненных. Так что, чтобы ты сейчас не сказал, в чем бы не пытался меня убедить, я уверен, что не найдется аргумента, что перевесит жизнь ребенка.