Блаженство кротких - стр. 49
Обхватив голову, Ерохин выскочил в коридор.
Варёный допросил нападавшего, затем увеченного караульного.
Задержанный рыдал, изливая душу. Всею своей чувствительной душой он был страстно влюблён в Ирину, которая сбежала от него с каким-то старпёром, прихватив его кровные денежки. Сначала он безуспешно пытался её найти, чтобы вернуть, затем поклялся убить, что и осуществил в порыве ревности, в который впал сразу же, как увидел её в проёме приоткрытой двери.
Караульный, в свою очередь, плаксиво признавал нарушение правил, но оправдывался тем, что его уже должны были сменить, и он изредка выглядывал запоздавшего сменщика.
Всё было похоже на правду. Но что-то гадливо бередило душу майора Ерохина.
20. Древний Египет. Столичный округ Уасет. Пятый год правления Еретика
Предвестьем грядущих бурь слышался голос возмужавшего правителя притихшим жрецам Амона:
– Как не проросло зерно в горячем песке, так и не стала земля обмана домом Великому Атону. Небесный отец отправляет меня в путь, на поиск места, ему одному назначенного. Земли, не запятнанной ложью и корыстью жрецов. И даст Великий Атон знак на месте том. И возведены будут храмы в его честь, и построен город в его славу. И быть там столице обоих Земель. И станут люди там жить по закону Маат. И исполню волю Атона я – фараон Аменхотеп, сын фараона Аменхотепа.
Намокнув в долгом пути, осели в мутные воды днища барж, ведомых силой великой реки от пилонов и башен Элефантины, к стелам и обелискам Мемфиса. Мощью северных ветров вздымались паруса на пути обратном. Затем всё повторялось сначала.
Луна дважды обращалась хрустальным серпом и дважды округлялась серебряным оком Гора. И каждый день изнурительного похода, под вечер, на новый берег причаливал строй царских судов и разбивались шатры. А утром, с первыми проблесками восточного неба, над головами собравшихся разносилась молитва Пвоха – верховного жреца Ра-Хорахти из древнего Гелиополя.
Было пройдено земель без счёта. Серых и истоптанных, приглушенных тенью вековых олив и смоковниц. Илистых и черных, с бескрайней зеленью ячменных всходов. Холмистых и ветреных, под красными обрывами глинистых утёсов. Песчаных и каменистых, усеянных глыбами известняка. Древних оазисов с шершавыми стволами финиковых пальм.
Но Атон так и не подал знак юному правителю.
Иногда причаливали ночью, когда чёрное покрывало неба смыкалось с трепещущей гладью Великой Реки. Так было и в этот раз на безжизненном пустынном берегу, когда кривобокая худеющая луна надменно зависла в высоком небе, а серой тенью с востока уже показался рассвет.