Блаженство кротких - стр. 51

Увидев Ерохина, зло усмехнулся, – На расстрел? Скорей бы. Лишь бы не мучили.

Протяжно вздохнул. Климов знал, что из-за угнанной тачки и краденых номеров вертолёт со спецназом не вышлют. А значит – это они. И если он ещё жив, значит они думают, что он знает что-то важное. Он должен выиграть время. Столько – сколько получится.

В кабинете Ерохина он осмотрелся. Дверь заперта изнутри. Окна пуленепробиваемые. Ключи демонстративно спрятаны в сейф с кодовым замком.

Пластиковый браслет снят.

Ерохин знал, что будет непросто, но не думал, что настолько.

Угнанный автомобиль, краденные номера и незаконное хранение оружия вызывали кривую ухмылку. С тупым упорством Климов не шёл на контакт. Юлил и изворачивался, то отрицая всё на свете, то вдруг пытался убедить, что самописец давно уже найден и спрятан в надёжном месте, и о месте этом они не сообщат даже под пытками.

Изнуряющая карусель выматывала. Припасённый козырь о покушении на Овечникову не изменил расклад. Климов сначала не поверил. Затем, увидев окровавленную кофту в нумерованном пакете, сник. Прикрыл ладонью задёргавшийся глаз. Но тут же взбодрился. На нервном подъёме перешёл в контратаку. Он грозил Ерохину, что за Ирину тот ответит. Ответят и остальные. Мол они не одни, а завтра всё попадёт в прессу.

Бравады осёк сверлящий звук. Трубка говорила взволнованно.

– Сергей! Тут у меня ЧП. Тревогу пока не поднимал… мне и со своим дятлом разобраться надо. Но похоже… ты был прав.

– Палыч! Что? – выкрикнул Ерохин и бросил недобрый взгляд на Климова.

– Хоть я и думал, что пустое, но всё же сел за видеокамеры. Часа два проторчал. Уж плюнул было. Вдруг вижу, мой козёл бросил пост и бегом в сортир. …Обосрался он, как потом выяснилось. Минуты не прошло, смотрю, кто-то открывает решётку коридорной двери. Да лихо так – и ключ у него, и карта магнитная. Лица не видно. Я выскочил, а он дёру на выход, и прямиком к вертушке.

– Кто?!

– Молодой такой. Звони на пост, выясняй.

Звонок дежурному вывернул наизнанку воспалённый мозг Сергея. Четыре минуты назад зафиксирован выход лейтенанта Козак Антона Валерьевича. Ерохин ощутил дрожь в правой руке и спрятал её под стол, от безумного взгляда Климова, сидевшего с искорёженным лицом, оскалив щербатые зубы. Ерохин окатил его гневным взглядом.

– На тебя покушались, придурок!

Тот закрыл рот, сглотнул, – П-продолжение спектакля?

Придурок. Какой же ты придурок. – подумал Ерохин и тут же отрешился от Климова.

Козак! Гнида! Тихоня с учебником по сыскному делу, уверявший, что в этом его призвание. Догонять поздно.

Перезвонил на вахту. Удостоверился. Машина в камеры не попала.