Размер шрифта
-
+
Благовест. Антология духовности и патриотизма. Премия им. Архангела Гавриила - стр. 27
Пускаться в бега постыдно, поэтому вещи собрал по списку,
пошёл учиться стрелять, в руке прибавилось веса.
Ещё я встречался с теми, кто вышел из пасти риска,
дабы в общих чертах представить, о чём будет эта пьеса.
Я знаю из опыта: путь восходящих ступеней —
это не славное шествие, а череда поражений.
Чтобы достигнуть вершины, то без стонов и саможалений
надо упрямо вставать после каждого из падений.
И если я верю в Него и сказано ясно,
что даже волос с моей головы не падёт без Его веленья,
то как я могу сомневаться в верности направления
и измерять, насколько мне будет огненно и опасно?
Никто раньше срока не переступит грани,
поэтому – строй сомкнуть, не дёргаться бестолково.
Неизменяем Бог. Он днесь и вовеки с нами.
Воспрянем же духом, братья, и будем готовы.
Рядом
Когда преисполнена всякая мера стужи
и снежная прыть сродни одичалой пляске,
пингвины становятся рядом. Кучнее, туже.
Спиною к морозному крошеву, ветра лязгу.
Самые тёплые, двигаясь из середины круга,
меняются с теми, кто вымерз по самые крылья.
Их неуклюжий танец замедлится, лишь обмелеет вьюга,
как только холод устанет вколачивать ярые клинья.
Тогда чёрно-белые птицы расправят мёрзлые спины
и выдохнут истово в неизмеримой минуте.
Грея друг друга, бурю смиряют пингвины.
Жаль, что об этом сейчас забывают люди.
Время мужества
А составы тянутся цепью на поле брани,
и оттуда чуть меньше числом – в Небесный Град.
Мы стоим на перроне с огромным скарбом ненужных знаний,
пороков и оправданий.
Господи, в моей затворённой гортани
бездна звуков, но я не могу кричать…
Наступает время мужества и молитвы,
я прошу: укрепи её, вознеси.
Мне сказали два человека из жерла битвы:
доживает граница считаные часы.
Неприметен камень краеугольный —
без него вскипает пылью, обрушивается стена.
Нам, внезапно поднявшимся на колокольню,
открывается истинная война
и её причины, и бездорожье,
и неистовая глухота,
если взглянуть друг в друга глазами Христа
или из самого сердца, что часто одно и то же…
Высокой синью…
Перепутаны наши жизни,
мы не слышим своих имён.
На какой же прощальной тризне
колокольный родится звон?..
В нём взметнётся высокой синью
голос памяти и земли.
И живые глаза России
в душу глянут твою… Молись!
Утро
Пишется вся жизнь беглою
строчкою сразу начисто.
Я не могу быть светлою —
смыслы от сердца прячутся.
Колокол бьёт к заутрене,
в нём каждый отзвук выстрадан.
Мне бы стать сильной внутренне —
тонкой свечой не выстоять.
Бог мой, в Твоё смирение
мне бы всмотреться пристальней!
В строгости песнопения
зиждется дух поистине.
Я же на стылой пристани
ропота и сомнения.
Звёзд вереницей бледною
Страница 27