Благородный жулик - стр. 18
– Хорошо, говорит он, – Но, сечешь83 в чем дело, я собираю такие, и в моей коллекции ему как раз самое место. На прошлой неделе я толкнул поддельный золотой кирпич, который покупал за 2 доллара 10 центов, за 5 тысяч долларов!
В этот момент зазвонил телефон.
– Заходи, братуха, – говорит Ецра, посмотришь, как я живу. Порой мне бывает одиноко в этой глуши. И направился прямо к телефону, говорит мне мимоходом – По-моему, это звонят из Нью-Йорка.
Мы зашли в дом. Комната была обставлена в точь-точь как маклерская контора на Бродвее – светлые дубовые столы, два телефонных аппарата, Кресла и диван, обтянутые кожей на испанский манер, масляные холсты в позолоченных рамах, глубиной в фут, и, в углу биржевой тиккер84, который позволял всегда знать последнюю сходную цену на бирже.
– Алло! Алло! – кричит в трубку, этот оригинал. – Это Театр Риджент? Да; это Планкетт из Торгового Центра Вудбайн. Я бы хотел забронировать 4 места, рядом с оркестром на вечер в Пятницу – Да, да, как обычно; на Пятницу. Хорошо. До свидания.
– Каждые две недели я езжу в Нью-Йорк для того чтобы побывать на новом представлении, – говорит Планкетт, вешая трубку. Я сажусь на 18 часовой экспресс в Индианаполисе, и успеваю десять самых веселых часов побалдеть на Бродвее85, и быть уже дома через 48 часов, еще до того как мои курицы в курятнике перестанут кудахтать и лягут спать. Тут он посмотрел на тыкву, и говорит – О, Тыквища, прародительница и родоначальница всех тыкв, спасающая людей от голодной смерти со времен пещерного века, подари мне сногсшибательный урожай для того чтобы я мог им удивить всех на ежегодном собрании Американской Ассоциации Газовой Промышленности! Ты думаешь, она на такое не способна, братуха? – говорит он, обращаясь ко мне.
– Я должен признаться, у меня в области сельского хозяйства, с которым я до настоящего времени, особенно, не сталкивался, довольно большой пробел, – преисполненным доверия голосом, отвечаю ему я.
– Понятно, чувак, – говорит он, – Смотри, желтая примула на берегу повернулась к нам своим соцветием, прям, точно как на обложке подарочного издания «Языка Цветов» с отливной кромкой.
И тут опять зазвонил телефон.
– Алло! Алло! – говорит он, – С кем я говорю? А! Это Перкинс из Миллдейла. 800 долларов слишком большая цена за такого коня. Дорогой, ты не мог бы его подвести поближе, к трубке? Хорошо. Дай-ка, я послушаю его. Так. Теперь отойди подальше от трубки. Пусть немного погарцует по кругу. Быстрей. Да, да. Я прекрасно слышу. Быстрей… еще быстрей. Всё! Достаточно. Теперь подведи его обратно к телефону. Ближе. Еще ближе. Сунь трубку прямо ему под нос. Так, Стоп. Подожди. Нет! Я такого коня не возьму. Почему? Нет и всё! Ни за что! Во-первых, он хромает! Во – вторых, он болеет, я слышу по его дыханию, не надо мне по ушам ездить! Все, тогда пока, всего хорошего, – и вешает трубку.