Благородный Дом. Роман о Гонконге. Книга 2. Рискованная игра - стр. 143

– Я много чего не понимаю в этом похищении. Например, почему за возвращение Джона – заметь, живого или мертвого – Великие Драконы назначили такое огромное вознаграждение?

– Вот у них и спроси.

– Я спросил. По крайней мере, спросил кое-кого, кто знаком с одним из них. – Снейк пожал плечами. – Ничего. Вообще ничего. – Он помолчал. – Придется поковыряться в прошлом Джона.

Армстронг ощутил холод глыбы, которую таил глубоко внутри.

– Думаю, что придется.

– Ты знал, что Мэри была с ним знакома? В лагере для военнопленных в тюрьме Стэнли.

– Да. – Армстронг отпил пива, не ощущая вкуса.

– Она может навести нас на мысль. Скажем, был ли Джон связан в лагере с черным рынком. – Его бледно-голубые глаза не отпускали бледно-голубых глаз Армстронга. – Может, стоит спросить?

– Я подумаю на сей счет. Да, я подумаю об этом. – Армстронг не испытывал к Змее никакой злобы. На месте Смита он тоже спросил бы. Вервольфы – это очень скверно, и первая волна ужаса уже прокатилась по китайскому сообществу. «Сколько еще людей знает о Мэри и Джоне Чэне? – спрашивал он себя. – Или о тех сорока тысячах, которые по-прежнему прожигают дыру в моем столе, по-прежнему прожигают дыру в моем сердце». – Это было давно.

– Да.

Армстронг взялся за кружку.

– «Друзья» тебе помогают?

– Скажем так: наше братство, ведающее азартными играми, выплачивает весьма значительные вознаграждения – в благодарность, поспешу добавить. – Язвительная усмешка исчезла с лица Змеи. Шутливый тон исчез тоже. – Надо поймать Вервольфов, и очень быстро, а то они действительно испортят нам всю обедню.

Четырехпалый У стоял на высоком полуюте моторной джонки, которая с потушенными огнями покачивалась на зыби в месте рандеву далеко в открытом море.

– Послушай, ты, мразь вервольфовская, – раздраженно шипел он, обращаясь к Рябому Цзиню. Тот лежал у ног старика на палубе, обезумев от боли, опутанный веревками и тяжелой цепью, и его била мелкая дрожь. – Я хочу знать, кто еще есть в вашей, ети ее, шайке, у кого вы взяли эту монету, половинку монеты. – Ответа не последовало. – Приведи этого блудодея в чувство!

Пун Хорошая Погода услужливо вылил на обессиленного юношу еще одно ведро забортной воды. Это тоже не возымело эффекта, и тогда Пун склонился к нему с ножом. Рябой Цзинь тут же вскрикнул и вышел из оцепенения.

– Что, что такое, Господин? – вопил он. – Не надо больше… Что, что вам нужно?

Четырехпалый У повторил сказанное. Пун Хорошая Погода ткнул ножом, и юноша снова вскрикнул.

– Я рассказал вам все… все… – В отчаянии, ибо никогда и представить не мог, что в целом мире может быть столько боли, он, еле ворочая языком, снова стал рассказывать обо всех членах банды. Уже на все было наплевать, и он называл их настоящие имена и адреса, сказал даже о старой