Благородный Дом. Роман о Гонконге. Книга 1. На краю пропасти - стр. 4

Четвертое: если тайбань сгинет в море, погибнет в бою или исчезнет на шесть лунных месяцев, не выбрав преемника, внутреннее правление выбирает в качестве такового одного из своих членов, у каждого при этом будет один голос, за исключением компрадора, голос которого почитается за четыре. После этого тайбань таким же образом приводится к присяге перед лицом своих товарищей. Проголосовавшие против него при открытом голосовании немедленно исключаются из компании навсегда без какой-либо компенсации.

Пятое: выборы во внутреннее правление или исключение из него проводятся исключительно по желанию тайбаня при удалении его на покой, которое произойдет тогда, когда он соблаговолит это сделать. Он забирает себе не более десяти частей из каждой сотни всякой стоимости, за исключением наших кораблей, которые во всякое время исключаются из оценки. Наши корабли, их капитаны и их команды суть источник нашей жизненной силы и линия жизни на будущие времена.

Шестое: каждый тайбань утверждает выборы компрадора. До своего избрания компрадор подтверждает письменно, что может быть смещен в любой момент и никаких объяснений тому не потребуется, что он уступит место другому, если тайбань того пожелает.

Последнее: тайбань приводит к присяге преемника, которого выбирает сам в присутствии компрадора и который присягает этими словами, записанными моею рукой в нашей семейной Библии, здесь, в Гонконге, в сей пятнадцатый день июля года тысяча восемьсот сорок первого от Рождества Господа нашего».

Данросс перевел дыхание.

– Подписано Дирком Струаном и засвидетельствовано – не разобрать иероглифы на печатке, сэр, они очень старинные.

Аластэр взглянул на Филлипа Чэня, который сказал:

– Первым свидетелем был приемный отец моего деда, Чэнь Шэнъин, наш первый компрадор. Вторым – моя двоюродная бабка Чжун Жэнь Мэй-мэй.[6]

– Значит, в легенде – все правда! – воскликнул Данросс.

– Кое в чем. Да, кое в чем, – добавил Филлип Чэнь. – Поговори с моей тетушкой Сарой. Теперь, когда ты станешь тайбанем, она раскроет тебе много тайн. Ей в этом году будет восемьдесят четыре. Она прекрасно помнит моего деда, сэра Гордона Чэня, Дункана и Кейт Чжун, детей Мэй-мэй от Дирка Струана. Да. Она много чего помнит…

Аластэр Струан подошел к лаковому бюро и с величайшей осторожностью взял в руки тяжелую потрепанную Библию. Он надел очки, и Данросс почувствовал, как встают дыбом волосы на шее.

– Повторяй за мной: «Я, Иэн Струан Данросс, родственник Струанов, христианской веры, клянусь пред Господом в присутствии Аластэра Маккензи Дункана Струана, девятого тайбаня, и Филлипа Чжун Шэн Чэня, четвертого компрадора, что во всем буду следовать завещанию, зачитанному мною вслух в их присутствии здесь, в Гонконге, что буду и далее крепить узы, связывающие компанию с Гонконгом и торговлей с Китаем, что, став тайбанем, не перенесу основной бизнес из Гонконга, что перед Богом принимаю на себя обещания, ответственность и слово чести джентльмена Дирка Струана, данное им его вечному другу по имени Чэнь-цзе Жэнь Ин, известному также как Жэнь-гуа, или его преемникам; кроме того, что при…»