Битва за Клин - стр. 31
7‐я и 9‐я батареи 107‐го ап (при штабе на восточной окраине Мусино) вели бой против атаки двумя орудиями, ведущими огонь с закрытых позиций, бронированной гаубицей 7‐й батареи 107‐го ап (ОП – восточный край Мусино) и 8‐й батареей 107‐го ап (2 орудия), стрелявшими прямой наводкой. Расход боеприпасов – примерно 350 выстрелов. Огонь дивизиона начался, когда враг приблизился на 1000 м к Парфенково. Залпы ложились хорошо и поражали врага с полным действием рикошета… Это вызвало у противника большое замешательство. В полном разложении не уничтоженные части искали спасения в бегстве. Затем, быстро сменив цель, 7‐я и 9‐я батареи заставили орудия кавалерии замолчать»[121].
Помимо этого документа существует запись в ЖБД V-го армейского корпуса немцев. «Атака в конном строю 3‐х русских кавалерийских полков в сомкнутом строю (шириной примерно в 3 км) против северного крыла при Парфенково полностью расстреляна. При этом разбита, выехавшая открыто батарея»[122]. Отметим, что здесь верхом атакует целых три полка, хотя из донесения артдивизиона видно, что значительная часть советских кавалеристов вела бой в пешем строю. Кроме того, как увидим далее, часть сил 44‐й кавалерийской дивизии действовала на другом направлении вместе с частями 24‐й.
С нашей стороны существует свидетельство Казакова:
«Во время атаки нашим кавалерийским полком вражеской части, расположенной в деревне Парфенково, противник, подпустив атакующих на 200–300 метров, открыл по ним губительный огонь из всех видов оружия. Вслед за этим в контратаку двинулись 80 вражеских танков и два полка пехоты. Авиация противника принялась бомбить и расстреливать наступавшую кавалерию. В этот момент появился конно-артиллерийский дивизион 17‐й кавалерийской дивизии. Быстро развернувшись, он начал расстреливать танки противника. Отважным артиллеристам удалось уничтожить 35 танков и до батальона пехоты противника. Но почти все артиллеристы погибли у своих орудий…»[123].
Здесь допущено смешение двух событий, произошедших в разных местах, в разные дни и с разными соединениями. Только первое предложение относится к действиям 44‐й кавалерийской дивизии. Далее рассказывается о бое 17‐й днем раньше. Именно ей пришлось иметь дело с танками. Там же, где наступала 44‐я, никак немецких танков не было.
К сожалению, свидетельство В. И. Казакова представляет собой просто констатацию факта, и непонятно, на каком основании командир 44‐й кавалерийской дивизии решил, что противник расстроен, и можно действовать в конном строю. Согласно плану, изложенному в приказе армии, это кавалерийское соединение предназначалось для развития успеха (впрочем, уже накануне дивизия действовала в первом эшелоне). Можно только предположить, что в какой‐то момент нашим командирам показалось, что фронт, прорван и пора вводить в бой эшелон развития успеха.