Бинокль для всевидящего ока - стр. 25
Минут через десять ко мне подошла Нина и, загадочно улыбаясь, протянула два пакета:
– Ваш заказ.
Я вынула кошелек.
– Спасибо.
– И презент от заведения, – добавила официантка, – пирожки с гонобобелем. Шеф сказал: «Очень понравятся, только их надо есть сразу, в холодильник не класть, потому что гонобобель нельзя замораживать, он живой». В смысле, конечно, не бегает, но это как с колбасой. Если ее в морозилку положить, трудно потом ее есть.
Глава 8
– Если кто не знает, я Игнат Сергеевич Бородин, – представился мужчина, возраст которого мешали определить густая борода и очки. Правда, ни на голове, ни на лице его не было седых волос, но человечество давно изобрело краску.
– Итак, – гремел тем временем Игнат, – детский спектакль должен выйти к…
– Детский? – удивилась я.
– Театр «Семь гномов» много работает для юного зрителя, – заорал Бородин.
– Книга, по которой ставится спектакль, – детектив, – робко вякнула я.
– Прекрасно! – гаркнул Игнат.
– Там четыре убийства, – не утихала я.
– Дети их обожают, – потер руки режиссер. – Я в возрасте двенадцати лет мечтал убить училку по немецкому.
Все, кто находился в комнате, рассмеялись, но мне было не до смеха.
– Не надо ржать, – остановил артистов Игнат, – я реально хотел ее уконтрапупить, ножки стула расшатал. Думал, она сядет, упадет, шею сломает. Но я был в детстве дурачком, рассказал о своем плане лучшему другу, а он меня выдал. Жесть получилась. М-да. Парочка висельников-утопленников в детской пьесе в самый раз. Почему «Красная Шапочка» так популярна? Бабушку там убили, потом волка зарезали, а бабулька выжила. Страшилка!
– Сюжет закручен вокруг мужчины, который на самом деле женщина, – пропищала я, – это не совсем малышам подходит.
– Прекрасно! – восхитился Игнат. – Дети будут в кайфе от нетрадиционного секса.
Я замахала руками:
– Нет, нет! Вы не поняли. Парень одевается, как девушка. Он хочет попасть в дом, где на работу принимают только женщин.
– Шикарно! – завопил Игнат. – Ночь. Темно. На сцене только ночник горит. Музыка тревожная. Появляется девица в одежде горничной, хочет застелить постель хозяина. Владелец дома в халате выходит из ванной. Приближается к прислуге, хватает ее! А она! Мужик! О! Перформанс с пердюмоноклем!
Я потеряла дар речи, а Бородина несло дальше:
– Владелец особняка скидывает халат! Он – женщина! Вуаля, поворотец-коловоротец. Парочка хватает друг друга! Бам! Бам! Барабан стучит! Гаснет ночник. И тишина! И только тяжелое дыхание. Падает занавес! У нас детский спектакль. Мы не кое-кто! Порнухой не балуемся. Все чинно-благородно, с намеком. А уж намек каждый в меру своей продвинутости в сексе поймет. Труляля тополя! Конец пьесы! Аплодисменты. Корзины с цветами. Рецензии повсюду. Одни зрители в восторге, другие бросают в нас горячей лапшой. Получаем все премии. Мне, Виола, ваша книга очень нравится.