Безумно счастливые. Часть 2. Продолжение невероятно смешных рассказов о нашей обычной жизни - стр. 26

Доктор Моралес покачал головой:

– Это какая-то антисанитария. А куда именно вы засовывали эти игры?

Пришлось объяснить, что я вовсе не это имела в виду, и сменить тему разговора на обсуждение моего превратившегося в зомби желчного пузыря.

Виктор пытался возразить, сказав, что мой желчный пузырь вовсе не превратился в зомби, однако на это я привела ему кучу доводов. Во-первых, он был еле живым, но в основном все-таки мертвым, а потому заражал инфекцией все, к чему прикасался. Во-вторых, он был фактически живым мертвецом, а значит, зомби. Так что, по сути, изнутри я постепенно начинала превращаться в зомби. Кроме того, во мне находилась куча трубок для выведения из организма всякой гадости, что было не особо приятно, так как мне нужно было вот так жить с ними целую неделю. Когда я пришла домой, то мои коты решили, будто торчащие у меня из живота трубки – отличная кошачья игрушка, поэтому то и дело пытались ударить по ним лапой или повиснуть на них. Это все, конечно, забавно, но только лишь до тех пор, пока не перестает действовать обезболивающее.

Виктор сказал, что не удивлен тем, что обычная операция по удалению желчного пузыря – ради которой он сам в свое время ложился в стационар – обернулась несколькими неделями передряг, потому что мой организм точно так же отличается своей непредсказуемостью и замысловатостью, как я превосхожу себя своей эксцентричностью и придурковатостью.

Однако чудаковатые части тела есть не только у меня. Так, например, Виктор настаивает, что у него есть «внутренние заглушки», как «уши» у шапки-ушанки, что совершенно нелепо. Когда я погружаюсь под воду, то это всегда заканчивается ушной инфекцией, а потом Виктор ругает меня, якобы я не закрываю свои «внутренние заглушки». И он прав – я действительно этого не делаю, потому что их не существует. Муж со мной не соглашается и утверждает, что у меня просто слишком слабые ушные заглушки. Внутренние ушные заглушки Виктора, по его словам, почти сверхчеловеческие. «Я использую их, чтобы не слышать твой бред, так что они у меня очень хорошо натренированные», – говорит он мне. Я не верю в ушные заглушки, но если даже они у меня и были, то я, судя по всему, лишилась их, когда была маленькой, потому что у меня так часто бывают ушные инфекции, что мои барабанные перепонки просто лопаются. Моя мама всегда пыталась лечить их по старинке – наливала мне в ухо оливковое масло и засовывала туда ватный шарик. Когда я впервые попробовала оливковое масло в ресторане, то сказала: «По вкусу как мазь для ушей», – а все потому, что это действительно мазь для ушей. Вот почему я не люблю ни оливки, ни оливковое масло – по вкусу они напоминают мне ушную инфекцию.