Безумцы - стр. 25
– Проходите, – сказал голос.
Посетители приблизились к двери. Абст коснулся кнопки звонка. Дверь отворилась.
Они проследовали по коридору, миновали еще одну дверь и оказались в небольшой комнате.
Бретмюллер, связанный, точнее, запеленатый широкой брезентовой лентой, лежал вверх лицом на низком клеенчатом топчане, который занимал всю противоположную стену комнаты.
Его заросший подбородок был вздернут, челюсти плотно сжаты; широко раскрытые глаза, не отрываясь, глядели в какую-то точку на потолке.
– В сознании? – Канарис нерешительно остановился посреди комнаты.
Абст покачал головой. Подойдя к Бретмюллеру, открыл ему глаза ладонью и отвел руку. Больной не реагировал.
– В седьмую, – приказал Абст служителю, молча стоявшему у двери.
– Приготовьте все, как обычно. Полный комплект. Не забудьте кофе и сигареты.
– Он будет есть? – спросит Канарис.
– Полагаю, нет. – Абст скривил губы. – Однако так надо…
Он провел Канариса в уютную комнату с мягкой постелью и креслом у большого окна. Чуть пахло дымом: один из служителей возился у камина, разжигая огонь.
В коридоре раздались шаги. Четверо санитаров внесли больного, уложили в постель и удалились.
Вошла женщина. Канарис кивнул ей. Та поклонилась.
– Забинтуйте ему руки, – распорядился Абст.
– И голову? – спросила женщина, оглядев грязную, сбившуюся набок повязку на лбу Бретмюллера.
– Только руки! – Абст нетерпеливо облизнул губы. – Руки он увидит, голову – нет. Приступайте!
Лицо женщины порозовело. Она ловко обмотала бинтами обезображенные, в запекшейся крови кисти больного. Абст шагнул к столику с инструментами, достал из кармана коробочку ампул, отломил у одной из них кончик и втянул содержимое ампулы в шприц. Помощница обнажила и протерла спиртом плечо Бретмюллера.
Абст мастерски сделал укол.
Когда он повторил инъекцию, введя моряку еще одну дозу, у женщины дрогнули губы. Она взяла вату, чтобы протереть место укола, но Абст вынул из коробочки третью ампулу.
– Девятьсот тысяч! – пробормотала она.
Вместо ответа Абст вновь вонзил иглу шприца в руку пациента.
Служитель убрал столик с медицинскими инструментами, вкатил другой. На нем уместились тарелки с обедом, бутылка какой-то воды, высокая вазочка с подрагивающим апельсиновым желе.
Не прошло и десяти минут, как дыхание больного замедлилось, стало ровнее, глубже. Его губы разжались, на лице проступил слабый румянец.
– Время! – скомандовал Абст. Он повернулся к Канарису: – Действие препарата началось. Сегодня все будет быстрее. Хочу еще раз напомнить: осторожность!
Женщина быстро распеленала Бретмюллера. Брезентовые ленты были сняты и вынесены в коридор.