Без права на ошибку. Том 3 - стр. 15
— Ну на себя-то нимб тоже не цепляй, принцесса.
— А я и не святая, Олег. Можешь выкатить мне все свои претензии, я не против. Но сейчас я отвечаю на твой вопрос, — с трудом тяну воздух и судорожно растираю плечи.
Стараюсь прогнать по телу тепло. Которого с каждым словом становится только меньше.
— Я была готова. К твоей реакции, к тому, что ты в полное говно расхерачил наш дом. Сейчас жутко осознавать, но я этого боялась и ждала. Оскорблений, ссор, напряжения, скользящего в воздухе. Все стало так привычно с тобой. А потом ты поплелся на второй этаж. Ну я бросилась тебе помогать, но куда там! — нервно хмыкаю и качаю головой, болезненно изогнув губы. — Тонкая душевная организация в депрессии, творческое эго хозяина жизни ущемлено. Естественно, в таком состоянии зачем нам Лена, правильно? Правильно. Вот твой задетый за живое внутренний гений меня и отпихнул, приняв решение карабкаться самостоятельно.
Жмурюсь. Вспоминаю момент полета. Боль, пронзившая тело. Она стала ничем по сравнению с пониманием, свалившимся на меня, когда изумрудные затуманенные радужки обеспокоенно разглядывали мое лицо.
Именно тогда я поняла — чем дальше, тем будет только хуже.
Мы не двигались к спокойной и размеренной жизни.
Мы валились в ад, периодически дразня чертей внизу, чтобы те тащили нас все дальше и дальше.
— Все-таки ударил.
— Блядь, Шершнев, — гневно рычу и распахиваю глаза. — Если бы ты хотя бы на миллиметр сделал то, к чему я не готова с момента, как приняла решение быть с тобой, то стулом я расхерачила бы не окно, а твою голову. Ясно тебе?
— Тогда почему?
— Потому что ты мне не веришь, Олег. Тебе проще представить, что я изменяю хер пойми с кем, проще поверить в то, что ты мог меня ударить, чем в то, что я люблю тебя таким, какой ты есть. Со всеми твоими властными замашками, творческими кризисами и эмоциональной амплитудой от Питера до Владивостока.
7. Глава 7. Лена
В свалившейся на плечи тишине слышно, как стрекочут последние искры. Они лениво вылетают из картонных жерл, громко взрываются, пока заряд не истончается, прежде, чем потухнуть полностью. Образовавшуюся темноту рассеивает лишь блеклый теплый свет гирлянды, да блики крошечных бриллиантовых звезд на тропинке.
Маленький кусочек металла в ладони нагревается до температуры тела и становится не ощутим. То и дело кошусь на него. Как бывает с украшениями, которые носишь, а в какой-то момент судорожно проверяешь, не потерял ли. Дергаешь утяжеленные серьгами мочки, водишь по шее, гладишь фаланги, чтобы убедиться, что все на месте и испытать краткий миг облегчения и микроукол радости.