Без права на награду - стр. 2
Постарел? Устал? Остепенился?
Какие еще слова подходят для определения заветного возраста, когда все болит, вспомнить, кроме затяжного похмелья, не о чем, и охватывает острая ненависть к казенным квартирам?
Если госпожа Бибикова[4] его сейчас же не подберет, он пропал. Совершенно пропал!
Картина будущей гибели представлялась в подробностях. Перестанет отвечать на письма. Бросит следить за интендантами. И сопьется. А что еще делать в Гадяче? Ведь его не вернут в столицу. Государь не хочет. Даже в Киев. Даже в Харьков. Торчи под Полтавой, карауль новых шведов!
Ни книг, ни театров. Грязь, дичь, всякого рода пошлости. Уже друг Воронцов писал из Парижа: «Скажи, ради Бога, в каком обществе ты вращаешься? Ты делаешь ошибки по-французски». Эта наглость так разозлила Александра Христофоровича, что он сказал все, что накипело. «Общество? В Гадяче? Да ты смеешься!» И присовокупил несколько слов, записанных латиницей, но имевших русские корни. Ну да Миша простит. Поймет, что с налитых глаз.
Нет, госпожа Бибикова была необходима. И лучше, что с двумя детьми. Жестче рамки…
Наконец он ее заметил. Лисья шуба, крытая сверху синим рытым бархатом. Поверх шляпки белая пуховая шаль. Щеки – яблоки. Так бы и хрупнул с мороза! А рядом две куклешки. Их опять накутали – не повернуться. Забавные шарики перекатывались возле матери. Вокруг слуги, родня и, наконец, сама величественная Мария Дмитриевна Дунина приехала кататься на санях.
День как нельзя более подходил для этого. Горки с крутого берега тянулись длинными замерзшими языками к самой воде. Лед на реке был тоже расчищен, и по нему летали дрожки. Если бы генерал просто мечтал украсть приглянувшуюся даму, как полагала достойная тетушка, лучшего случая не придумать! Подкатить в санях, запряженных резвым скакуном. Подхватить зазевавшуюся на спуске с горы. Ищи-свищи, поминай, как звали!
После такого позорища отдадут и благословят. Только бы посватался.
Но это ли поступок для дивизионного генерала? Это ли репутация для его жены?
Раньше подобные вопросы не волновали. Черт бы побрал теперешнюю рассудительность!
Однако ей быть госпожой генеральшей и стоять во главе дивизионного общества, к ней станут ходить полковые и бригадные дамы за советом, у нее спрашивать о перспективах мужей, а не о способах засолки капусты. Ее прошлое должно быть безупречно.
– Позвольте предложить вам свою помощь!
Александр Христофорович оказался за спиной Елизаветы Андреевны, которая придирчиво выбирала сани. Высокие, с изогнутыми деревянными полозьями, обитыми железом, с фигурой лебедя на носу, крылья которого обнимали с двух сторон кресла. Вперед садилась женщина, сзади по старинке вскакивал кавалер и, разогнав лодочку, сталкивал ее с горы. Править на облитом водой склоне было трудно. То ли дело в Петербурге, где предпочитали летать по снегу. Ледяной желоб – верный способ свернуть шею…