Размер шрифта
-
+

Без иллюзий - стр. 5

Чувствуя себя виноватым за то, что распалив Нину, он не удовлетворял ее, Михаил понял, что больше оттягивать время решительной встречи нельзя, несмотря на то, что мысль об Оле его до сих пор все-таки сдерживала. Он зашел в партбюро, поцеловал Нину и, сказав, что завтра он будет в комитете по науке, обещал позвонить, когда освободится. Из института он прямиком вернулся домой. Часа через два ему позвонила Оля. Голос ее, любимый, волнующий голос, казалось, светился радостью. Она сказала, что завтра вечером будет дома одна и сможет подарить ему себя. Вот это был номер! Михаил мгновенно понял, что ему предложена принципиальная проверка со стороны Высших Сил. Еще днем Оля ничего не знала об отъезде мужа. И вот, пожалуйста, ему предстоит немедленно выбирать, кто ему дороже из двух женщин, нет, вернее другое – Олю он несомненно любит больше, дело в другом – кого он выберет для любовной встречи назавтра: Олю, по которой уже давным-давно соскучился, или Нину, которую еще не знал, но обещал узнать и себе, и ей. Можно было найти выход в том, чтобы завтра предупредить Нину о переносе встречи на другой день, но он понял, что волынка со свиданием будет воспринята Ниной как очередной гангстерский маневр. Жаль было обмануть ожидания обеих, но обойтись без обмана одной из них никак не получалось. Михаил оттягивал свой ответ Оле до последней микросекунды, пока еще можно было дать его без вызывающей подозрения паузы. Он и сам уже жалел себя, когда начал говорить.

– Олечка, завтра никак не получится. Мы с Леной обещали завтра вместе пойти в гости. Отменять визит уже поздно.

Голос любовницы, еще несколько секунд назад обещавший ему отдать себя для Небесного Счастья, в один миг стал совершенно другим. В окраске глубоко драматичного минора Оля произнесла:

– Как жаль!

Положив трубку после нескольких своих слов сожаления, Михаил уже не знал, сможет ли в той степени, в какой ожидал, радоваться встрече с Ниной. Нет, не спроста вдруг у Оли освободился вечер, как только он договорился впервые побывать у Нины – у нее и в ней.

– Наверху все видят и знают, – устало подумал он.

– А как ты выглядел после предложенного испытания? – спросил он себя и тут же сознался:

– Плохо, и еще раз плохо. Только Нина в этом не виновата. Плох ты сам.

Они встретились около памятника Пушкину. Нина пришла со стороны Никитского бульвара улыбающаяся и разрумянившаяся на морозе. Поцеловавшись, они сразу сели в маршрутное такси и меньше чем за десять минут доехали до Нининого дома. Она жила на углу Ленинградского проспекта и улицы «Правды» в памятном ему длинном темно-сером здании, в котором наряду с квартирами находился спортклуб «Крылья Советов». Мимо него он множество раз проходил немного дальше от центра, ища встречи со своей первой в жизни любовью – Ирочкой Голубевой, и почти не надеясь на нее, настолько он был скован с головой захватившим его абсолютно новым чувством. Впрочем, Нине он ничего не сказал. Они со двора поднялись к ее квартире. И вот он увидел просторную комнату, долгожданное длинное зеркало и диван под ним немного большей длины. Все оказалось так, как он думал, кроме одного – просторное помещение было лишено интимной ограниченности будуара. Впрочем, это мало что значило. Когда есть с кем, есть где и на чем, и никто не мешает, любовь запросто обходится без будуара. Вот только любовь ли? И всегда ли любовь?

Страница 5