Без гнева и пристрастия - стр. 26

– Комиссар! – подскочил к нам лейтенант дивизиона алхимической безопасности. Он сорвал с лица резиновую маску с запотевшими окулярами, жадно глотнул воздух и вытер раскрасневшееся лицо. – Комиссар, мы долго не продержимся!

– Что происходит? – потребовал объяснений Ян Навин.

– Слишком интенсивный напор, реагенты на исходе, а новые машины только выезжают со станции!

– В чем проблема?

– Мешают обломки, мы не можем подобраться к провалу, чтобы заблокировать его!

– Вот черт! – выругался я, сразу сообразив, чем закончится дело.

– Мы можем помочь? – спросил Ян.

– Нужно подорвать развалины, но мои люди до них просто не дойдут.

– Хорошо, сделаем, – пообещал Навин, подскочил к затормозившей поблизости машине и принялся отдавать распоряжения сотрудникам специального дивизиона.

Лейтенант с облегчением перевел дух и махнул рукой подчиненному:

– Тащи сюда!

Я расстегнул пиджак, аккуратно свернул его и убрал на сиденье. Кинул сверху галстук и шагнул навстречу спешившему к автомобилю Навину.

– Ты с ума сошел, – перехватив его, я указал на руины, – туда лезть?

– Успокойся!

– Что значит – успокойся? Это самоубийство!

– Прекрати истерику, Виктор! – потребовал Ян, вслед за мной избавляясь от пиджака.

– Выслужиться за чужой счет хочешь?

– Сам пойду.

– Псих!

– Приказывать не стану, не хочешь – не иди.

– Вечно все через задницу! – выдохнул я, перекинул через плечо ремень сумки с запасным боекомплектом и проверил барабанный карабин. – Господи, почему это не случилось вчера?!

– Хватит ныть! – одернул меня дивизионный комиссар. – У меня есть план!

– Этого я и боялся…

Навин только отмахнулся, распахнул багажник полицейского автомобиля и вытащил оттуда обшитый брезентом чемодан. Аккуратно выложил его на пыльный асфальт, откинул крышку, и я даже охнул от удивления.

Пара баллонов, ремни, гофрированный шланг с форсункой, убранная в отдельную нишу жестянка с керосином. Огнемет!

– Ты возишь с собой огнемет?! – опешил я.

– Жизнь нынче неспокойная, – констатировал Ян, сноровисто подгоняя под себя сбрую.

– Аккуратней с керосином, – предупредил я, когда он затянул ремни и вынул из ящика жестяную банку с выпуклыми алхимическими формулами на боках.

Три унции керосина – это немало; в случае нарушения герметичности жахнет так, что нас с асфальта сметать придется. Керосин наряду с бензином – один из наиболее нестабильных реагентов, и в качестве катализатора вызывает незамедлительное воспламенение большинства созданных с помощью алхимии материалов.

Ян уверенным движением подсоединил жестянку к огнемету и ухмыльнулся:

– То, что баллоны наполнены концентрированной вечностью, тебя не беспокоит?