Без дураков. Лучшие из людей. Эхо Москвы - стр. 4
С. КОРЗУН: Конечно, в Оксфорде марксистско-ленинскую философию хорошо преподавали. Это понятно. Поэтому проблем и не могло возникнуть. Может быть, вопросы неудобные, но какие есть. Мама обиду на папу сохранила, учитывая, что по истории в силу традиции мусульманской страны Танзании, у него было еще несколько жен впоследствии.
Е. ХАНГА: Об обиде надо спросить маму. Но мама догадывалась, конечно. Это одна из причин, по которым она отказалась поехать в Танзанию со мной. Потому что она очень образованная женщина, доктор наук, женщина свободная, вдруг поняла, что, уехав в Танзанию, она должна изменить образ жизни. И уже она не могла бы заниматься любимой работой и ходить, и делать там то, что она хочет. И главное, что если бы я родилась мальчиком, может быть, она еще и поехала бы, потому что…
С. КОРЗУН: Отец плохо отнесся к родившейся девочке?
Е. ХАНГА: Он был очень расстроен и даже не поехал в роддом меня забирать. Вообще мама была в очень тяжелом положении. Потому что в тот день, когда я родилась 1 мая, отец отказался ехать в роддом забирать, а моя бабушка, которая помчалась туда, упала, сломала руку. И мама не знала. Вот она лежала в роддоме и не понимала, почему никто не приходит помочь ей. А что касается обиды. Не знаю. Столько лет прошло.
С. КОРЗУН: А у Вас?
Е. ХАНГА: Нет. Ну, что Вы? Я поехала в Танзанию, я искала свои корни. Я в начале 1990-х поехала туда. Меня встретила женщина…
С. КОРЗУН: У Вас специальная стипендия от фонда Рокфеллера, да?
Е. ХАНГА: Совершенно верно. Я писала книжку «В поисках своих корней». И приехала в Дар-эс-Салам, и меня встретила женщина, удивительно похожая на мою маму. Я была потрясена. И она говорила: «Ой, моя дочка приехала, моя дочка приехала». А я говорю: «Да, ну, что Вы, какая дочка. Моя мама в Москве». Она сказала: «Нет. Если бы ты была в Танзании, я бы тебя выкормила, выносила, потому что я третья жена твоего отца». И удивительно, что обе жены очень похожи на мою маму. Что говорит о том, что у моего папы был очень хороший вкус. И я подружилась с этой женщиной. Я ее называла даже одно время «мама Ханга». Она повезла меня на Занзибар, на остров, где я встретила свою бабушку. Очень была трогательная встреча. Знаете, неловко это все рассказывать, потому что я так часто это говорила. Потому что я боюсь, что некоторые радиослушатели решат, что я вот как испорченная пластинка.
С. КОРЗУН: Вы упоминали об Анне Владимировне Дмитриевой. Давайте ее послушаем, чуть-чуть, кусочек.