Без боя не сдамся - стр. 24

С труб свисала стекловата и старое тряпьё. Доносились утробные звуки канализации. Кошки жадно впивались зубами в собственные шкурки, вылавливая блох. На остатках полосатого кресла восседал Жека, с аппетитом подкрепляясь водкой и обгрызенной кем-то шаурмой. «Ниже падать некуда», – стиснул зубы Алёша.

Но горизонты потенциального падения оказались гораздо шире, когда через несколько часов их навестил бородатый верзила. Жека залебезил, его голос стал тише и елейнее. Опытным глазом разглядев под сине-красными наплывами на лице Алёши новичка и, не стесняясь, обнюхав, статусный бомж многозначительно подмигнул:

– Сладкий.

– Спрос будет, – заискивающе вставил Жека. – Как синяки с хари сойдут.

У Алёши перехватило дух от возмущения.

– Да я себе его возьму, – с видом благодетеля заявил статусный и масляно улыбнулся Алёше: – Помоемся вместе, а, белёк?

Соскочив с матраса, будто не было боли в ребрах, Алёша схватил за горлышко валяющуюся рядом пустую бутылку и встал, полусогнутый, в оборонительную позицию. Хохотнув, бомжеватый верзила великодушно предложил новичку остыть и подумать до завтра, намекая на преимущества своего покровительства и возможность пойти по рукам, если что. Он ушёл, а Жека с укоризной взглянул на Алёшу:

– И тут на рожон лезешь. А надо приспосабливаться. Я тебя, что ли, кормить буду? Возвращайся лучше к маме и папе.

– Спасибо за совет, – тяжело дыша, пробормотал Алёша и выбрался из подвала. Вечернее солнце освещало незнакомый двор. Сгибаясь и придерживая рукой ноющий бок, Алёша побрёл прочь. Свернув на улицу, он обомлел, увидев собственное отражение в витрине: опухшее лицо с засохшей коркой крови по левой стороне, разукрашенное сизо-бурыми фингалами и ссадинами было не узнать. В разодранных на коленях грязных джинсах и вымазанной до неузнаваемости куртке, парень с перекошенным лицом мало чем отличался от киношных зомби. «И грим не нужен», – хмуро усмехнулся Алёша – зомби в витрине отозвался кривым оскалом.

Алёша шагал, потеряв ориентир. Куда? Зачем? Просто шагал, пока несли ноги. Во рту было отвратительно сухо, предательски завывал желудок. Над крышами показались тёмные маковки с золотыми крестами. Церковь. «Там попить можно», – вспомнил Алёша слова Жеки.

Увенчанные свинцово-серыми куполами мощные башни и стены из красного кирпича довлели над окружающими зданиями. Кривясь от боли, Алёша преодолел площадь и взобрался по ступеням собора. Алёша бросился к диспенсеру с водой, толкнув плечом проходящего мимо мужчину в рясе.

– Осторожнее, – пробасил тот.

Алёша извинился и дрожащими пальцами подставил пластиковый стаканчик под струйку чистой воды. Когда Алёша обернулся, невысокий плотный священник смотрел с сочувствием.