Бэтман Аполло - стр. 29

– Мы на первом этаже, – сказала Софи. – В смысле, на самом глубоком. Весь этот замок под землей. А эти ветки – просто подземные коридоры. Красиво, да?

– Могли бы и над землей построить.

– Тогда замок не был бы тайным, – ответила она. – Разве можно скрыть целый замок? Сейчас такой не спрячешь даже в Амазонии. Каждый сантиметр на гугл-мэпс…

– А где он находится?

– Про это не принято говорить. И я сама точно не знаю. Эта тайна охраняется очень строго.

Я решил не проявлять излишнего любопытства.

– Но тогда это просто подземелье, – сказал я. – А мне говорили, воздушный замок…

– Правильно говорили, – ответила Софи. – Это подземный пузырь воздуха, причем именно той формы, какую ты видишь на этой картине. Самый настоящий воздушный замок в прямом смысле. Если ты подумаешь три минуты, ты поймешь, что никаких других воздушных замков не бывает…

Мы прошли по галерее еще несколько шагов.

– А вот и он, – благоговейно сказала Софи.

Я увидел на стене застекленную репродукцию древней фотографии – или дагерротипа. Это был портрет джентльмена в длинном черном сюртуке, сидящего возле столика с чайным прибором. На полу рядом со столиком стоял его цилиндр. Джентльмен напоминал французского писателя Стендаля – у того была такая же черная шкиперская борода.

– Я не так его представлял.

– Его настоящий облик не афишируется, – сказала Софи. – Его даже превратили из уроженца Лондона в трансильванца.

– Почему? – спросил я.

Она пожала плечами.

– Политика. Лондон не должен символизировать вампиризм в массовом сознании. Слишком суггестивно. Сити будет против.

– У него имя вроде не английское.

– Дракула – это кличка. Его вампирическое имя было Dionysus. По-русски Дионисус.

– Дионис, – поправил я.

– Да. Друзья-вампиры называли его «Dionysus the Oracular»[1] из-за свойственного ему ума и возвышенной натуры. Он не обижался и даже сам подписывался иногда так в их альбомах. Иногда он писал просто «D. Oracular». Халдеи сделали из его шутливого прозвища трансильванскую фамилию. А сам миф перенесли в нежное, так сказать, подбрюшье Европы…

– Откуда ты все это знаешь? – спросил я.

– Дракула интересует меня уже много лет. Вот опять он. Смотри…

Она показала на стену.

Я увидел написаный маслом портрет того же господина – только в другом ракурсе. На Дракуле был современный костюм – ну, или почти современный, такие носили, наверно, в середине прошлого века. Возможно, именно из-за костюма мне показалось, что здесь он похож не на Стендаля, а на Шона Коннори в роли Стендаля. Причем на молодого Шона Коннори, загримированного под пожилого Стендаля. Между дагерротипом и масляным портретом была дистанция минимум в сто лет – но Дракула был почти тем же, только в его бороде появилось несколько седых волос.