Бессмертный полк. Истории и рассказы - стр. 38

Наверное, страшное военное детство закалило меня, научило выживать и бороться за своих дорогих людей, друзей. Видимо, выработался иммунитет на выживание. Но иногда щемит сердце от того, что не получилось полноценного детства с милым отцом. Его заливистым смехом, игрой на аккордеоне. Он был красавец ростом 180 см. Что в вечной печали прожила жизнь мама, бывшая в той, довоенной жизни плясуньей и певуньей. Я и сейчас бережно храню ее туфельки, в которых она танцевала чечетку. И опять задаю себе вопрос «за что?» все это с нами произошло. И вот теперь портрет отца, старшего лейтенанта, кадрового офицера, погибшего в первые дни войны, я несу в нескончаемом людском потоке, и потом снятся эти молодые, глядевшие на всех с портретов, и, наверное, своими несостоявшимися радостями жизни предостерегающие нас от беды. Хотя сами уже никогда не смогут обнять своих внуков и правнуков, порадоваться их успехам и тому счастью, что над ними мирное небо.

Алла Васильевна Исаченкова

Мой дедушка, Абрамов Евгений Михайлович, родился 1 ноября 1920 года в деревне Марково Озёрского района Московской области. До войны работал на ткацкой фабрике в городе Озёры помощником мастера.

В 1940 году был призван в армию, проходил службу на полуострове Ханко, где и встретил начало войны.

Вернувшись с войны, практически ничего не рассказывал о своей службе. В ноябре 1941 года газета «Правда» написала о героической обороне полуострова Ханко, где говорилось о том, как «горстка храбрецов, патриотов земли советской, презирая смерть во имя победы, являла пример невиданной отваги и героизма». На что Евгений Михайлович ответил: «Никаких я героических подвигов не совершал. Мне просто неудобно, что вы меня выделяете. От товарищей неудобно…»

После войны продолжил работать на ткацкой фабрике. Всю жизнь прожил в г. Озёры.

Евгений Михайлович умер 13 августа 1995 г.

О нем сохранились две заметки в газетах (они на фото). Также дедушка написал фрагмент своих воспоминаний, которые сохранились в виде тетрадных записей. Вот что он писал:

В начале декабря 1941 г., оставив полуостров Ханко, пришли в Кронштадт. Как я после понял – в этом была большая необходимость.

Веселый, чистый довоенный городок был на себя не похож. Шла первая блокадная зима, не работали водопровод, канализация, отопление, не было света. От частых бомбежек и обстрелов вылетели стекла в окнах домов, повсюду властвовал голод.

Остров Котлин, на котором стоит Кронштадт, расположен в 30 км на запад от Ленинграда: 7 км до южного берега, 20 км до северного берега. Окружен насыпными фортами с находящимися на них батареями разных калибров, что создавало его неприступность.