Беспризорница Юна и морские рыбы. Книга 1. Начало - стр. 5
– Ты чего, – сказала она. – Думаешь, я воровать яблоки пришла? Очень надо, если я захочу, мне мама купит! Я нечаянно… я по дороге… а там, – она тыкнула пальцем в сторону, – с крыльями, страшное, у-у! – Она показала, какое. – В общем, я заблудилась, а вовсе не воровать пришла. Понял?
Пес еще раз гавкнул. В доме открылась дверь. Юна вскочила. Она знала, что нельзя убегать от собак, тогда они могут укусить. Поэтому она просто стояла, настороженно глядя на приближающегося человека с факелом.
Человек подошел. Он был рыжий и бородатый.
– Привет, – сказал он, посветив на Юну факелом.
– Привет, – ответила Юна настороженно, щурясь от яркого света.
– Поздновато ты явилась, – сказал человек.
– А?.. – спросила Юна.
– Я говорю, время позднее, – пояснил человек с рыжей бородой, кивая на звезды. – Все почти уже спят. Картошка, правда, осталась… но холодная. Будешь холодную?
– Ага, – сказала Юна, поняв, что ее за кого-то принимают, и мгновенно решивши не раскалываться почем зря. – Буду.
– Ну пошли, – сказал человек.
Юна пошла вслед за ним.
Они вошли в дом. «Сними обувь», – сказал человек, и Юна послушно стащила кеды, – что если ее ни за кого не принимают, а просто заманили?!.. Между тем они прошли через несколько темных комнат, повернули, потом еще повернули. И вдруг вышли в большой зал. «Садись, – сказал рыжебородый, – я сейчас принесу еду». В зале было темно, хотя и не совсем – в углу стояла печка, а перед печкой сидела женщина, спиной к Юне. Она сидела прямо на полу и смотрела в открытую дверцу печки. Юна тоже села на пол, потому что стульев в зале не было. Не было – и всё тут! Правда, на полу оказался ковер, мягкий и теплый, и Юна, поёрзав у стены, устроилась достаточно удобно. Рыжего все не было, и Юна сидела молча и осматривалась. Глаза ее уже почти совсем привыкли к темноте.
Вокруг не было ничего, что можно было бы схватить и бросить, если ее вдруг захотят… Только поленья, – но там сидела эта тетка: она даже не повернулась к Юне, ни разу! Зато было много окон, и одно, в том конце, где печка, было открыто, – увидев это, Юна сразу успокоилась. Теперь ее стали занимать другие мысли: в открытое окно торчали ветки какого-то дерева, – интересно, а как оно закрывается?.. В открытое окно ворвался порыв ветра, прошелестев листьями и заставив поежиться беспризорницу Юну. Женщина у печки пошевелилась и бросила в нее полено, и снова замерла неподвижно. Юна шмыгнула носом и устроилась поудобнее, обхватив колени руками. А может, про нее просто забыли? Этот, рыжий?.. Она стала смотреть на волосы этой тетки у печки, которые были такие длинные (черные), что, пробежав по всей спине, спускались на пол. Но потом ей это надоело, и она перевела взгляд на что-то черное, стоящее посреди зала – а стульев в зале не было; но это, похоже, был стул, если только не этажерка, но только кто же, какой дурак, захочет торчать посреди зала, у всех на виду, где на него можно с любой стороны… уж всяко не Юна. Зевнув, она потянулась было пальцем ко рту, но некстати вспомнила, что грызть ногти неприлично! Поборовшись с собой, Юна вдруг разозлилась и засунула в рот аж все пальцы разом, – но за это время желание погрызть их начисто исчезло. Как-то так вдруг оказалось, что она очень устала, даже глаза закрывались. Потом она услышала музыку.