Бесноватый цесаревич - стр. 12
Бегает как ошпаренный.
Глава 2
21 июля 1796 года, Российская империя,
Гатчинский дворец
– Но вы не можете отвергать того, что добродетель и есть путь к спасению племени людского, – заявила Юля.
Вообще-то, она уже не Юлия. После крещения в православие стала Анной Федоровной[1]. Но я заметил, что новое имя ей не очень нравилось. Мое обращение как к Юлии было ей приятно.
– Добродетель – важное свойство. Спорить не стану. Но добродетель в отрыве от иных свойств человеческой натуры и развития общества и его морали в этот исторический момент просто красивый символ. На сто добродетельных людей найдется пара деятельных подлецов и отщепенцев, которые извратят и испортят любое благое начинание. В данный момент европейское общество просто не готово стать добродетельным. Должно пройти какое-то время, может, десятилетия, чтобы общество само выдвинуло добродетель или милосердие как непререкаемый постулат своего существования. Хотя я в это не верю. К тому же Руссо противопоставляет добродетель просвещению, что просто глупо.
– Вы такой материалист. Вам просто ближе философия Лейбница[2], признайтесь.
Привыкаю, что могу вести такие сложные беседы по-французски. Реально в шоке, что можно рассуждать о высоких материях на иностранном языке. Меня еще проверяют на знание популярных персон современности. Не могу же я признаться, что слышал только о Лейбнице – математике, но ни разу о философе. Может, однофамилец или родственник?
В таких беседах проводим уже третий день. Первые два дня самочувствие было скверным и к разговорам не располагало. На третий день стало легче, перестала болеть голова, и доктор Блок[3]разрешил беседы с женой, которая стала исполнять роль дневной сиделки. Несколько раз в день нас прерывали посетители, но в основном разговариваю только с ней. Юля, оказывается, весьма начитанная особа. Шпарит цитатами из философов, как пулемет. Но наиболее сильно ее увлекли Руссо и, конечно, Вольтер. Этот деятель – самая обсуждаемая и цитируемая персона среди грамотной публики. Наверное, революция во Франции – главная причина такого интереса. Сам я в философах не силен, но какое-то образование получил, плюс всегда много читал. Устраивать экзамен на знание предмета мне никто не собирается, поэтому пока выкручиваюсь. Мы скорее заново знакомимся с супругой. Насколько я понял, для нее мое нынешнее поведение сильно отличается от того, что было раньше. Можно списать изменения в поведении и манере речи на травму, но, похоже, одного человека я точно не смогу обмануть.
Наши беседы были полезны еще тем, что я не впал в тоску и меланхолию. Очень скучаю по дочкам, маме и вообще своей прошлой жизни. Днем тосковать не давала Юля, доктор Блок и посетители. Ближе к ночи накатывала такая усталость, что лучшего снотворного не придумать.