Бесконечночь - стр. 51

— Что же с ними не так в кармане? — не поняла Ульяна.

— Изрядно потертый квадратик может стать ломким и пересушенным и пропустить все то, что не должно пролезть к нам.

— Да вроде нормальные они были… — задумчиво произнесла Ульяна.

— Вроде. Ключевое слово. Когда тест собираешься сделать?

— Завтра.

На следующий день Ульяна купила три теста. Результатом стали две полоски на всех тестах. Она показала их подруге, и еле живая присела на кровать.

После небольшой паузы Настя спросила ее:

— Что делать будешь? На моих ошибках учиться? Или будешь свои шишки набивать?

— Твоими обойдусь, — тихо пробубнила Ульяна.

Еще неделю она планировала, что будет делать. Настя пыталась вызвать ее на разговор, но Ульяна так и не решилась рассказать ей о своих планах, потому что самой было страшно от них. На что она надеялась, она и сама не знала. Просто тянула время и по максимуму проводила его с Тимофеем. Понимала, что ей и жизни будет мало с ним, но и этим крохам была рада.

В конце месяца Ульяна рассказала о своих планах подруге. Девушка только пришла со свидания, сняла кардиган и присела к Насте на кровать.

— Я буду рожать. И это даже не обсуждается.

— Все-таки решилась… — тихо откликнулась подруга.

— Насчет рожать у меня никогда не было никаких сомнений. Я уже безумно люблю этого ребенка.

— Дальше что? Тиму расскажешь?

— Нет.

— Правильно, — поддержала Настя, — скорей всего он отреагирует как Мирон. Они ведь считают почему-то нас, женщин, виноватыми. Как будто не участвуют в половом акте.

Настя помотала головой и, громко вздохнув, продолжила:

— Поверь мне, слушать их обвинения — самое ужасное, что может быть в этой ситуации. Лучше бы я ему не рассказывала и сама решила, что делать с ребенком.

— Вот и я так подумала, — кивнула Ульяна.

— Домой вернешься? Или тут останешься?

— Я маме вчера звонила, — Ульяна заплакала, — ну ты знаешь мою маму…

Надежда Владимировна воспитывала Ульяну одна. Ульяна ничего не знала о своем отце, а все вопросы маме заходили в тупик. Когда девушке исполнилось шестнадцать, она решила, что выяснит у матери всю правду. Ведь уже пора.

— Не спрашивай. Я не хочу тебе врать и говорить, что он был летчиком и погиб, поэтому просто не спрашивай, — попросила Надежда Владимировна дочь.

— Тебе легко говорить, ты его знаешь, а я нет.

— Поверь мне, то, что ты его не знаешь, только лучше для тебя. Он плохой человек. Я сбежала от него сюда, только чтобы он меня не нашел.

— Он тебя бил? — ахнула дочь.

— Все, Уля, хватит, сказала же — не спрашивай!

Надежда Владимировна была очень добрым человеком. Именно так о ней отзывались коллеги, да и вообще все, кто был с ней знаком.