Бесчувственные. Цена Свободы - стр. 38
Словно в предсмертной муке поднялся, оглядел себя и палату.
– Бля, нахуя я снимал джинсы? – прохрипел несчастно, потирая помятое лицо. Кинул красный взгляд на меня и с неохотой протянул. – Может, и так сойдет? Как думаешь, всех распугаю?
Я благоразумно закрыла глаза, чтобы не заводиться и не видеть его рожу. На что мгновенно услышала:
– Верно мыслишь. Все-таки нужно надеть.
Тимур
– Ты как посмел? Как?! Я тебя спрашиваю!
– А мы уже успели на «ты» перейти? – потирая виски, умолял себя не сдохнуть от его возмущенного рева.
Мы словно сегодня с ним местами поменялись.
– Не хами мне! Прекрати! Я долго терпел неуважительное отношение к себе! Запомни, это мое отделение! Я тут главный! Хрен ты меня отсюда выкинешь! Я и так тебе тут многое позволил! Но пьяным валяться на полу в палате у больного НЕ ПОЗВОЛЮ! Услышал?! Тебе тут не вытрезвитель. Вали домой, раз нажрался до усрачки! Через час я буду у нее в палате, и чтобы духу твоего там не было! Не попадайся мне на глаза сегодня!
Морщась, направился к Чиче в палату. Ага, еще бы от тебя я не бегал. Потерпишь! Но какого черта я вчера так нажрался?!
Знаешь! Все твои страхи душат тебя. А теперь и сожаление из-за нее. Нет тебе веры.
Чича
Дверь палаты распахнулась, впуская хозяина красной и опухшей рожи. Либо он не пьет совсем, либо он налакался впервые за долгое время.
Взлохматил волосы, прежде чем, пошатываясь, пройти через всю палату к графину с водой.
Смотря, как наливает в стакан прозрачную жидкость, жадно вливает её в себя, на то, как вода стекает по губам, тяжелому подбородку, затекает под ворот водолазки, громко сглотнула. Я даже не удивлена, что он замер на время, а после и вовсе повернулся ко мне.
С подозрением сверкнул на меня черными глазами и на грани слышимости прохрипел:
– Будешь? – приподнял немного графин с водой.
Утвердительно моргнула. Я сама готова откинуть кони от жажды!
Озираясь по сторонам, искал что-то. Открыв тумбочку, увидел нужную вещь, и вытащил на свет соломинку. Бросил в наполненный стакан, поднося его ко мне.
– Пей, – нежно прошептал и аккуратно поднес к губам край трубочки.
Смотрели неотрывно друг другу в глаза. Мои голубые и его черные, словно столкнулись между собой насмерть. Никто не хотел уступать и отводить свой взгляд.
– Я сожалею о своих сказанных вчера словах, – сказал коротко.
Мои губы искажает презрительная насмешка. Презрительная реакция не только на его голос, но и на слова. На то, что он несет. На то, что снова решил поиграть до поры до времени в хорошенького мальчика.
Разлепила сухие губы и зубами схватилась за трубочку, жадно выпивая содержимое бокала. Проталкивая застрявший ком в горле глотком прохладной воды. Скосила глаза в стакан, завороженно следя за тем, как уменьшается уровень воды в сосуде.