Бернаут - стр. 3
– Смотри куда прешь! – вскрикнул кто-то и резко просигналил. Двое водителей, едва не столкнувшись, открыли окна своих машин и затеяли шумную перебранку. Где-то смеялись подростки. От асфальта шел пар. А всего в паре десятков улиц отсюда очередная красотка, мечтающая повторить путь Грейс Келли, получала очередной «Оскар», «Грэмми» или подписывала завидный контракт.
Кажется, это единственный город, который может вознести на самую вершину и с таким же энтузиазмом утопить. И мне грозило скорее последнее. Я понимала: если не найду деньги на следующий семестр, то год учебы в университете просто пропадет зря, а вот этого я никак не могла допустить, так что светило мне лишь одно – все лето перебиваться случайными заработками в какой-нибудь вонючей забегаловке, бегая от стола к столу и надеясь, что сегодня никто не шлепнет тебя по заднице. Потому работа в доме престарелых мне и нравилась. Тихо, спокойно, никаких пьяных обнимашек и неудачных подкатов. Еще и платили хорошо.
Желудок скрутило. Интересно, если у меня разовьется язва, я смогу подать на мистера Моралеса в суд за причиненный моральный ущерб?
– Джекс, ты здесь?
– Да, мам.
– Я хотела спросить про твой депозит, помнишь? Не могла бы ты… – На том конце раздался тяжелый вздох. – Машина сломалась. А этот пройдоха Грег Лоусон просит за ремонт восемь сотен.
– Сколько? – вырвалось у меня. – Восемь сотен за пикап? Да за него как за металлолом и то дадут в два раза меньше.
– Джекс, ты же знаешь, что здесь без машины никак.
Я знала. Знала, но не хотела принимать, что в ближайшие десять минут мои кровно заработанные четыреста баксов, которые я только сегодня получила как компенсацию при увольнении, уйдут на ремонт этой развалюхи.
– А что Норман? – Разговоры о маминых мужиках всегда были для меня табу, но в этот раз я не смогла сдержаться.
– Ты же знаешь, его не так зовут.
Плевать. Для меня они все были одинаковы.
– У него проблемы, Джекс. Заказов почти не стало. – Она бормотала что-то еще, но я уже открыла приложение своего банка.
«Доступно к выводу: 489 долларов». Мама продолжала что-то говорить. Я же зашла во вкладку переводов, где мелькало лишь одно имя – ее, ввела «400» и нажала на кнопку «Отправить». Послышался звук уведомления с той стороны. А потом раздался радостный вздох:
– Дже-е-екс, ну что бы я без тебя делала?
Я лишь покачала головой.
– Ты просто чудо.
– Знаю, – тихо хмыкнула я, про себя повторяя: «Ерунда. Подумаешь, еще заработаю», хотя внутри все ныло от обиды и несправедливости. Запустив руку в волосы и закрыв глаза, я попыталась сесть, но вдруг не почувствовала под собой опоры. И только тогда поняла, что привычка сыграла со мной злую шутку: я сажусь мимо лавки. Сердце подпрыгнуло, как в те моменты, когда на лестнице пропускаешь ступеньку. С губ сорвалось громкое «ой», и я уже приготовилась встретиться с землей, как вдруг чьи-то руки подхватили меня под мышки. На миг я зависла, а потом меня мягко опустили на землю.