Беременна по принуждению - стр. 43

Но это лишь касается нас двоих. И больше никого. 

— Я сам разберусь со своей женой, — отвечал я на все расспросы отца, когда он снова заводил речь о моей женщине. И он замолкал, только хмурился и кивал.  

Вернулся я в тот день чуть позже, чем рассчитывал. Нам было назначено к врачу через час, так что мы вполне успевали. 

Моя драгоценная тихо сидела наверху. Я поднимался по лестнице, чувствуя себя драконом, влекомым к сокровищнице. Да так сильно, что все прочие мысли отходили на второй план. 

Наверное, сейчас она будет плакать. Но я всегда знаю, как сделать так, чтобы слёзы женщины высохли, а взгляд стал беззащитно-мягким. 

Я постучал в дверь и сразу вошёл, не дав ей время надеть маску. Я хотел видеть её истинные эмоции, знал, что в глазах прочитаю не только страх. Конечно, она ждала меня.

 Белоснежка сидела у окна и читала книгу. Она сразу обернулась и захлопнула книгу, отложив её в сторону. Я видел, как напряжена спина, чувствовал, что моя женщина-девочка обижена. 

— Как ты? — спросил я, закрыв дверь. Никто не войдёт, пока я здесь. Слуги в моём доме вышколены и знают правила. 

— Нормально. Для жертвы насилия. 

— Как много пафоса! Тебе не идёт.

Я мог бы подойти ближе и заставить взглянуть в глаза. Но не хотел пугать больше, чем есть, поэтому описал большой полукруг и остановился на расстоянии пяти шагов.

Повернулся спиной, давая время собраться с мыслями, сделав вид, что рассматриваю картину на стене. Пастораль, выдуманная страна Аркадия, где прелестные пастушки играют с овечками и ждут милых пастушков. Но волк всегда где-то рядом. Просто пока они его не видят.

— Что ты решила? Ты ведь прочла моё письмо?

Я специально не смотрел ей в лицо, чтобы не смутить и не заставить сказать то, о чём она потом пожалеет. Мог бы сделать так, чтобы Белоснежка дала нужный мне ответ, а потом бы упрекал, что за язык её никто не тянул, но я этого не хотел.

Правда лучше. Пусть я услышу сейчас её настоящие мысли. О настоящих чувствах. Если она ещё это не поняла, то поймёт позже: мне важно знать, что хочет она. Не только я.

 Другое дело, что я не собираюсь поступаться своими желаниями.

— Ты любишь меня? Или тебе всё равно, кто родит ребёнка? — спросила она робко, и её интонация тронула меня до глубины души.

Я обернулся и в два шага оказался рядом. Обхватил  голову, вдохнул аромат волос и заглянул в глаза.

— Ты ведь говорил, что не обидишь меня.

— Не обижу. И ты не обижай, — шептал я, целуя её губы. Они пахли  горьким шоколадом, но на вкус были солоны, как море.

Белоснежка молча плакала, когда я легонько коснулся её губ. Сначала она не желала пускать меня внутрь, упрямо стискивая зубы, но вскоре, поддавшись нежным ласкам, сдалась.