«Берег дальный». Из зарубежной Пушкинианы - стр. 114

Дерзко ее обращение к хозяину (опять – привилегия шута!)

« – Старая борода, не бредишь ли? – прервала дура Екимов-на. – Али ты слеп: сани-то государевы, царь приехал» (VIII, 22).

В присутствии Петра шутиха смешалась: «Дура Екимовна, несколько раз вопрошаемая государем, отвечала с какою-то робкой холодностию, что (замечу мимоходом) вовсе не доказывало природной ее глупости» (VIII, 22). Так Пушкин ремаркой от автора подчеркивает природный ум Екимовны.

У Корниловича шуты-дураки тоже упоминаются. Например: «В праздничные дни, или когда случались гости, дура, разряженная как 18-летняя девушка, забавляла собрание прыжками, кривлянием и пеньем. Преимущественно старались выбирать для сего старых женщин, полагая, что чем дура старее, тем она охотнее к рассказам»381.

Пушкин замечательно показывает «охоту к рассказам» у Екимовны. Он многое вкладывает в этот образ из своих собственных впечатлений от разговоров с пожилыми крепостными «дворовыми бабами», нянюшками и мамушками. Он как будто вспоминает и няню свою Арину Родионовну:

Из литературных «соседок» Екимовны назовем главную героиню стихотворной сказки А.Е. Измайлова «Дура Пахомовна» (1824 год).

Шутихами при дворе служили и дворянки. В роду Ржевских была Дарья Гавриловна, жена Ивана Ивановича, – «шутиха и князьигуменна» в петровских потехах.

Мы еще вернемся к интересовавшей Пушкина теме шутов. Отметим, что Пушкин не только Екимовну наделил сочной и образной речью. Роман содержит много народных прибауток, афоризмов. Они слышны из уст Гаврилы Афанасьевича: «сказал бы словечко, да волк недалечко»; Кирилы Петровича: «муж за плетку, а жена за наряды» (VIII, 21); да и самого царского арапа: «не твоя печаль чужих детей качать» (VIII, 30). Интересно, что эта же поговорка начинает составленное Пушкиным собрание пословиц382.

«А что за роскошь, что за смысл, какой толк в каждой поговорке нашей. Что за золото!» – восхищался Пушкин383. Его второй исторический роман – «Капитанская дочка» также станет копилкой драгоценных оборотов русской народной речи. Д.Самойлов так определил творческий метод Пушкина-прозаика: «Сохраняя все, что накопила литературная традиция к его времени, он видит перспективу развития литературного языка в его соединении с простонародностью…»384

Рядом с Екимовной в доме Ржевского видны еще две женские фигуры. Одна из них – «барская барыня в старинном шушуне и кичке». Это важная персона в господском доме у русских дворян – она выполняла роль ключницы, экономки из дворни. Как «осколок» XVIII века барская барыня появится в пушкинской «Пиковой даме», на похоронах графини: «Наконец приблизилась старая барская барыня, ровесница покойницы» (VIII,246–247).