Белый олень. Часть 2. Стюардесса - стр. 30
– И тут ты права, любил.
Возникла напряженная пауза, но Сергей понимал, что это не был итог разговора. Наконец, Лариса решилась:
– Прости, что надоедаю, но почему вы расстались?
Он язвительно усмехнулся и обронил с сарказмом:
– А я никудышным мужем оказался на поверку…
– Давай без самоуничижения, Серёжа, – негромко, но твёрдо попросила она. – Я тебе не верю, извини.
Он посерьезнел, трудно вздохнул:
– Только не надо ничего придумывать, девочка, будь я таким, каким ты меня себе нарисовала, то не наломал бы в жизни столько дров… И раз уж завёлся такой разговор, то хочу спросить: про генеральскую дочку тебе уже доложили, а про мою эвенкийскую невесту ты еще ничего не слышала?
– Нет, – оторопело вскинулась Лариса.
– Значит, рано или поздно услышишь, в лётном отряде есть свои историки и летописцы, так что сообщат, можешь не сомневаться.
– Ты шутишь, Сережа? – Лариса склонилась, пытаясь в полутьме рассмотреть его лицо.
– Этим не шутят! – жестко отрезал он. – Повторяю, несколько лет назад у меня была невеста и дело шло к свадьбе.
– И почему же она не состоялась? Я не хочу, чтобы между нами была недосказанность.
– Вот и я не хочу, именно из-за этой чертовой недосказанности мы расстались с Ольгой… Не хватало еще тебя потерять.
– Значит, тем более, расскажи! – все настаивала Лариса.
– Не сегодня! – тоном, не терпящим возражения, возразил он. – Узнаешь как-нибудь позже – сейчас не та обстановка… – и добавил, как-то обреченно. – А насчет твоих фантазий относительно меня, так скажу: «Не сотвори себе кумира», это в Библии прописано.
– Нет, нет! – неожиданно горячо возразила Лариса. – Ты просто совсем не знаешь себя!
– Можно подумать, что ты меня знаешь.
– Да, я тебя уже очень хорошо знаю! – её голос зазвучал сокровенными нотками. – С тобой чисто, светло, интересно, такого у меня ещё никогда не было… – она вдруг ощутила какое-то незнакомое волнующее чувство, рожденное глубоко внутри себя. И особое счастье было в том, чтобы произносить заветные слова, выплёскивать из души горячие волны любви. Она с трогательной заботой поудобнее уложила его голову, целомудренно чмокнула в щеку. Сергей прикрыл веки, теснее прижался лицом к её упругой тёплой груди, услышал, как учащенно стучит сердце девушки и вдруг прочёл в себе такую невыразимую прелесть от этого взволнованного стука, от возбуждённого дыхания, от такого искреннего порыва её души, что неожиданно для самого себя почувствовал, как к глазам подступили непрошеные слёзы. А Лариса, словно испугавшись возникшей тишины, снова заговорила, быстро и горячо: