Белая охота - стр. 78
Засучив рукава, Рианон взяла одну из рубах и начала оттирать с неё глину. Маника посмотрела на Рианон с обожанием и восторгом, после чего тоже взяла камзол и принялась его полоскать. За камзолом последовали панталоны, потом – другой камзол. Ищейка осторожно, стараясь не выдать своего интереса, внимательно следила за каждой вещью. Помогала так, чтобы рубашка с подозрительным пятном на груди досталась именно ей… Стоило взять рубашку в руки, как сердце зашлось в бешеном ритме, застучало, норовя выскочить из груди и радостно запрыгать по лесу. Пятно от раздавленного свинцового карандаша! Крошку вытряхнули, но свинец характерно вступил в реакцию с краской ткани, оставил после себя грязное пятно.
Рианон неторопливо попробовала отстирать, потом разочарованно сказала:
– И кто этого его так? Не отчистишь.
Маника тяжко вздохнула.
– Новая совсем рубашка ведь. Они часто в мастерской пачкают, а тут – новая. И где только господин Арбур её так замарал? И чем? Я уж и тёрла-тёрла…
Рианон еле удержалась от довольной улыбки. Записку писал младший сын! Вот она, улика. Пусть пока не для барона – только для ищейки. Разыграв задумчивость, Рианон осторожно предложила:
– А давай мы его застираем? Подождём, пока мыло впитается, заодно передохнём.
– Но я должна…
– Скажешь – я задержала. Остальные дела подождут.
Маника благодарно отвесила низкий поклон и, счастливая, села на траву. Наверняка вот так побездельничать и полюбоваться красотой неба и лета ей удавалось очень редко. Рианон примостилась рядом.
– Пока расскажи мне, а какие они? Мэтр, сыновья, Кведжин. Мне так легче будет понять…
– Кто, – Маника вздохнула. – Вы не верите, что это Кведжин, да?
– Почему ты так думаешь?
– Он хороший, – девушка зарделась. – Всегда такой нежный, ласковый. Осторожный. Заботливый. И мастер для него – как второй отец. А Гарман для него – как старший брат. Он всегда говорил, что судьба не зря их свела. Гарман, он, – Маника покрутила рукой в воздухе, – он не любит с железом работать. Он вообще грязь не любит. Зато придумать может всё что угодно. Штуку, с трубами в доме, это именно он придумал. А отец потом уже всё сообразил, как сделать. А Кведжин – он для Гармана всегда руками был. С полуслова друг друга понимали: один ещё не договорит, второй уже делает.
Рианон закивала, мысленно поставив ещё один крестик подозрений напротив младшего сына. При таких отношениях Гарман вряд ли стал бы убивать Кведжина. Скорее, убедил бы. Или подставил бы эконома. А может, и младшего брата.
– А сам он какой? Гарман. И как они с Арбуром ладили?