Белая гарпия императора - стр. 6
В общем и целом, это стало моей навязчивой идеей. Библиотека снилась мне по ночам, а когда - примерно полгода назад - я заболела лихой горячкой - то бредила только о ней, вызывая жалостливые слезы у обеих нянюшек.
Мой отец, мира его духу, был одним из шести министров, входящих в совет империи. Министр финансов, градостроения и образования. Матери я не знала. В детстве воспринимала ее отсутствие как данность, купаясь в любви отца и ласковой заботе двух бессменных нянь. А когда получила доступ к любым сведениям империи, то целенаправленно задалась этим вопросом, и, конечно, все узнала.
Я росла послушным, тихим ребенком, но отказа не знала ни в чем. Отец баловал меня, покупая все, что душе угодно, а моей странной душе угодны были только книги, желательно толстые, старинные и редкие. Бледная, тоненькая, с волосами белее снега я ни у кого не вызывала неприязни. Напротив, кухарки всегда пытались засунуть мне в руки теплую сдобу, садовники приносили свежие цветы в беседку, где я сидела с очередной книгой, горничные подкладывали подушки, когда я, увлекшись, садилась прямо на пол, чтобы дочитать особенно интересное место.
И, конечно, нянюшки - Рита и Янина. Обе безмужние и бездетные, они окутывали меня всей своей нерастраченной любовью так, что подчас я задыхалась и сбегала, вызывая нешуточную панику у всех домочадцев.
Неудивительно, что я была очень доверчивой и неискушенной. Избалованный лаской и вниманием, неприспособленный к реальной жизни комнатный цветок.
- Деточка, не крутись, - Рита волновалась и оттого делала много лишних, суетливых движений.
Я замерла, старательно изображая статую, хотя и не понимала зачем нужна мне такая сложная прическа в библиотеке. Заплести бы косу, да перехватить лентой, как обычно. Но Рита пыхтела, аккуратно вплетая какие-то яркие разноцветные колечки, бусинки и ленточки в мои абсолютно белые волосы. Как же я их ненавидела. Вата, пакля, паутина. Все эти "ласковые" эпитеты я придумала сама, но делиться не спешила, зная, что у остальных мои белые прямые пряди вызывают священный трепет.
Янина все это время стояла наготове, держа в руках мое новое платье и терпеливо дожидаясь конца Ритиных усилий. Когда последняя бусинка была вплетена, облегчённо выдохнули все трое. А потом нянюшки сноровисто засунули меня в роскошный наряд.
- Янина, Рита, - тихо сказала я, поеживаясь - оно колючее.
- Потерпи, деточка, так нужно. Вдруг ты увидишь императора.
- Не хочу я смотреть на императора, - чуть не заплакала я, не привыкшая ни к тугой шнуровке, ни к тонким и щекотным кружевным чулочкам. - Я хочу в библиотеку.